Бразилья

– Авторитет без власти – пустышка, святой отец. В Бразилии нет места пустому авторитету.

– Вы знаете мои полномочия, вы ведь видели свидетельство, которое дал мне отец Магальяйнш?

– Да что вы? Неужели вы действительно думали, что у вас все получится? Думали выступить против меня? Я мог бы попробовать. Но нет, это была бы пустая трата времени.

Указательный палец слегка приподнялся, и на Квинна нацелили десяток арбалетов. Он смиренно опустил руки. «Видите, я, как Христос, не сопротивляюсь». Как быстро он забыл о хитрости и умениях жителей джунглей.

– Вы всегда говорили о том, что вам нужно самое сложное задание. – Как далеко простирается осведомленность этого человека? – И у меня есть для вас такое задание. Я надеялся, что вы возьметесь за него с охотой, даже с радостью. Теперь же, похоже, мне придется вас принуждать.

– Я не боюсь принять мученичество от ваших рук, – ответил Квинн.

– Разумеется, нет, я и не думал, что смогу заставить вас подчиниться поставив под угрозу вашу собственную жизнь. Просто подумайте о том, что на каждый арбалет, нацеленный на вас, приходится три арбалета, нацеленных на доктора Робера Фалькона, пока он сладко спит в своем гамаке рядом с местом слияния Белой и Черной рек.

Они какое-то время молча стояли на коленях, а вокруг раздавалось вечернее богослужение леса: насекомые, лягушки, ночные птицы. Квинн почти незаметно кивнул. Палец отца Диего дрогнул, и арбалетчики рассеялись, словно мысли.

– Итак, какая же задача у вас самая трудная?

– За рекой Игуапара живет кочевое племя, игуапа, которые покинули традиционные места обитания, когда другие племена убегали от бандейрантов и орденов поменьше. Вам будет интересно узнать, что их язык не родственен тупи и не является вариантом наречия аруаков. Среди всех народов в районе Риу-Катримани и Риу-Бранку они известны как племя пророков. Они считают, что во сне время течет так же, как и в реальности. С ними советуются остальные племена, и игуапа всегда оказываются правы. Из-за легенд они стали неприкасаемыми: игуапа никогда не участвовали в местных войнах. Моя задача – принести игуапа Христовую любовь и Спасение, но это скрытный народ. Другие племена защищают их, даже те, что приняли Город Бога, и пока что моим миссионерам не удалось достичь успеха.

– Моим предшественникам, – сказал Квин. – Тем самым, которые, по вашим словам, отбыли отсюда по доброй воле и в добром здравии. Вы обрекли их на мученичество.

Гонсалвеш задумчиво надул губы:

– Ну, я не думал об этом в таком ключе, но вы правы – да, да, мученичество, думаю, речь именно о нем. Разумеется, никто не выжил.

– А они вернулись?

– Их мучили видения, бред, безумства. Их разум был полностью разрушен, одни лепетали что-то нечленораздельное, другие и вовсе потеряли дар речи и ни на что не реагировали. – Гонсалвеш сложил руки в невольном молитвенном жесте и дотронулся ими до губ с удивлением и благоговением. – Большинство умерли через несколько дней. Один, крепкий немец, продержался две недели. Отец Кальтенбахер натолкнул меня на идею, что человек с более развитыми интеллектуальными способностями сможет выжить и даже сможет сохранить разум в целости, дабы рассказать об увиденном в племени игуапа.

– Ваша неуемная гордыня ведет вас к безумию, если вы считаете, что мой приезд обусловлен чем-то, кроме приказа Магальяйнша.

– Вы в это верите? – спросил Гонсалвеш. – Правда. – Он снова приложил сложенные руки к губам. – Завтра вы отбываете с вашими рабами и командой моих гуабиру вверх по рекам Катримани и Игуапара. Люди, которые используют таланты игуапа, знают, где их найти в случае необходимости. Вы понимаете, что я не позволю вам путешествовать без сопровождения.

– Мануэл – не мой раб. И Земба тоже, у него есть вольная, он – свободный человек.

– Уже нет. Он станет членом моей личной свиты. А теперь желаю вам доброй ночи, святой отец, завтра вам предстоит долгое и трудное путешествие, нужно хорошенько отдохнуть. Поешьте, выспитесь, посвятите время молитве и размышлениям. Возрадуйтесь, святой отец, вы увидите доселе невиданную красоту и останетесь в живых.

И снова по мановению пальца из темноты молча вынырнули арбалеты. Квинн, великан среди разрисованных индейцев, взявших его в плен, оглянулся.

Гонсалвеш так и сидел на коленях перед столом, перо снова уверенно двигалось по бумаге. Почувствовав на себе взгляд ирландца, он поднял голову и улыбнулся широкой и довольной улыбкой.

– Я завидую вам, святой отец. Правда завидую.

Богоматерь Телесериалов

9—10 июня 2006 года