Бразилия. Футбольный карнавал

– Передача на выход! Жерсон в прыжке достает мяч, откидывает его Жаиру! Тот врывается в штрафную… Финт! Еще один финт! Жаир – прямо перед воротами… Удар!!! Ай-ай-ай! Мяч проходит в сантиметре над перекладиной! Ах, если бы Жаир чистил зубы пастой «Колгейт», то он, конечно, ни в коем случае не промазал бы!..

Игра идет, развиваясь по своим таинственным и не всегда понятным законам. Репортеры пулеметной скороговоркой сопровождают все перемещения мяча, все эпизоды противоборства, комментаторы время от времени анализируют игру. «Летучие» репортеры врываются со своими оживляющими репортаж криками и репликами.

И в конце концов наступает тот великий момент, ради которого выходят на поле футболисты, собираются на трибунах торсиды, а в комментаторских кабинах – репортеры. Ради которого и существует сама эта футбольная игра: в чьи-то ворота влетает гол!

И тут… Эта кульминация, этот апогей футбольного действа сопровождается потрясающим своей выдумкой и обилием эффектов, этаким особым, «фирменным» для каждой радиостанции шоу. Некогда знаменитая, но одинокая губная гармошка Ари Баррозо неузнаваемо трансформировалась теперь в помпезные полифонические спектакли, тщательно срежиссированные и отрепетированные, поражающие воображение замысловатыми шумовыми фокусами, специальными эффектами, голосовыми колоратурами, музыкой, восторгами репортеров, комментариями специалистов.

Естественно, украшением звукового карнавала служит вопль «Го-о-о-о-о-ол!», который каждый из классиков репортажа исторгает на свой лад. Помнится, одно время они даже соревновались, у кого этот вопль протянется как можно дольше. Потом сообразили, что не так уж логично столь бесцельно расходовать золотое эфирное время: лучше уж успеть до возобновления игры с центра поля выдать побольше комментариев, суждений и реплик.

Одним из классиков радиорепортажа был Одувалдо Гоцци, прославившийся своими трансляциями с первых послевоенных чемпионатов мира. Его лучшие репортажи оказались на вечном хранении в фондах рио-де-жанейрского Музея изображения и звука. А самые волнующие фрагменты самых знаменитых репортажей, вроде матчей бразильцев на чемпионате мира в Швеции, были даже изданы в виде грампластинок!

Вскоре к Одувалдо Гоцци, Николау Туме, Блота Жуниору и другим первопроходцам жанра присоединились те, кого можно назвать «второй волной». Классиками 1960–1970-х годов. Жорже Кури (радио «Насионал»), Валдир Амарал (радио «Глобо»). Все они были мастерами высочайшего класса, умели быстро и точно рисовать картину самого стремительного поединка, который развивался подчас с космическими скоростями.

После фиксации и анализа гола репортажи возобновляются…

И тут я должен сказать несколько слов и о телевизионных мастерах футбольного репортажа, задача которых, еще раз повторю, конечно же, гораздо проще: их «потребитель» видит «картинку» игры. Телекомментаторам не нужно рисовать своим голосом ход матча, достаточно упоминать имена игроков, работающих в данный момент с мячом, чтобы помочь телезрителю ориентироваться в происходящем на поле.

Но и в телевизионных репортажах тоже участвуют большие команды с таким же, как было сказано выше, разделением функций: с комментаторами и «летучими» репортерами, с тщательным вниманием ко всем компонентам игры, со стремлением превратить репортаж в артистическое шоу, которое не только дает болельщику возможность увидеть матч, но и покоряет его режиссерской выдумкой, обилием приемов, щедростью представляемой с экрана информации.

Лучшим из комментаторов на протяжении первых десятилетий футбольных телетрансляций был, конечно же, Жоан Салданья. Он бывал или работал на всех чемпионатах мира, кроме самого первого – 1930 года. Он сопровождал сборную страны во всех ее турне по странам и континентам. Пожалуй, невозможно найти на футбольном глобусе точку, откуда бы Жоан не комментировал матчи своей команды.

Мне повезло: я несколько раз имел возможность наблюдать его волшебство вблизи. Сотни раз слушал его репортажи, несколько раз во время работы присутствовал в его комментаторской кабине. Например, провел с ним все два часа в «Лужниках», когда Жоан 21 июня 1973 года рассказывал бразильцам о матче сборных Бразилии и СССР (1:0 в пользу гостей, гол Жаирзиньо).

В январе 1988 года я просидел с ним три часа в беспощадно жаркой кабине телесети «Маншете» на «Маракане» в матче «Васко» – «Фламенго», открывавшем очередной сезон.

Сразу же замечу, что так знать футбол, как знал его Жоан, было просто невозможно. Он был в курсе абсолютно всех футбольных событий. И не только в Бразилии, но и во всем мире. При каждой встрече, будь то в ложе прессы «Мараканы» в шестидесятых годах, или в Москве, где мы с супругой имели радость в 1973 году принимать в нашем доме Жоана с женой Терезой, или в баре гостиницы «Мехико», где мы встретились на чемпионате 1986 года, или в конце восьмидесятых в его крошечной (на сей раз холостяцкой) квартирке на Леблоне, он всякий раз заставал меня врасплох очередным каверзным вопросом. Типа: «Что это за «Заря» там у вас появилась? И откуда пришел ее тренер Зонин?»