Брегет хозяина Одессы

– Вот именно, – Беспальцев поднял большой палец с обгрызенным ногтем. – Это во-первых. А во-вторых, у меня там двоюродный дядя, не вдовушка, конечно, вдовец, но меня всегда рад видеть. Он давно на пенсии, ему скучно в двухкомнатной квартире на улице Горького. Центр, между прочим.

– Против этого не попрешь, – заметил Максим. – Что ж, желаем тебе успеха. – Он взял коллегу за локоть и потащил к двери. – Не будем мешать.

Проводив ребят взглядом, Геннадий посмотрел в окно и улыбнулся. Мысль о том, что завтра он отправится в Одессу, улучшила настроение. Разумеется, нужно было предупредить начальство, но он не сомневался, что полковник его отпустит. Два трупа для маленького Вознесенска многовато, что ни говори, и все начальники спали и видели, когда преступника наконец приведут в наручниках. Аккуратно разложив бумаги на столе, Беспальцев приосанился и зашагал в кабинет полковника.

Глава 16

Южноморск, наши дни

Сергей сдержал обещание, данное себе и адвокату. Как только он вошел в квартиру (ему показалось, что он не был в ней целую вечность), сразу набрал дядю Виктора. Тот откликнулся, голос его звучал радостно, видимо, Манько ему уже обо всем рассказал.

– Мой мальчик, слава богу, ты выбрался! – воскликнул он. – Это очень здорово. Как только услышал об убийстве Анфисы, сразу по своим каналам принялся узнавать, не обвинили ли в этом тебя. Слава богу, у меня есть прекрасные адвокаты.

– И все благодаря вам, – сказал Ивашов. – Спасибо за все.

– Игорь сказал мне, что ты уже на свободе, – ответил Кондаков. – Может быть, подъедешь? Мы бы пропустили по стаканчику.

– Дядя Виктор! – взмолился Сергей. – Ей-богу, подъехал бы, но у меня после камеры такое ощущение, будто я пробежал три километра: весь потный, липкий и вонючий. Хочу принять ванну, причем немедленно, а потом ехать куда-либо уже не будет сил.

– Понимаю, – с сожалением произнес Виктор. – Ладно, отдыхай, потом встретимся и поговорим.

Сергей подумал, что дядя Виктор расспросит его о наследстве. Еще бы! Теперь он – единственный наследник целого состояния своего папаши. И все равно оно ему не нужно. Он еще покумекает, что делать с такими деньгами. А пока… Пока нужно отдохнуть.

Сергей сбросил с себя чужую одежду, прошел в ванную, открыл кран и, не дожидаясь, пока она наполнится, сел на холодную эмалевую поверхность. Горячая вода постепенно заполняла ванну, приятно щекотала пальцы, бедра, живот, и Ивашов, добавив мыльной пены, погрузился в блаженство. Ему показалось, что он даже немного вздремнул, во всяком случае, очнулся, когда вода дошла до шеи и грозилась выплеснуться. Взяв мочалку, молодой человек начал яростно тереть кожу, тереть до покраснения, смывая грязь камеры, и успокоился только тогда, когда кожа стала чистой и шелковистой. Приняв напоследок контрастный душ, Сергей выскочил из ванны и завернулся в большое зеленое махровое полотенце, которое они когда-то покупали с матерью. Он едва успел дойти до гостиной, как раздался звонок мобильного, такой напористый и требовательный, что молодой человек не мог не ответить, хотя дисплей высветил незабитый номер.

– Вы Сергей Ивашов? – спросил незнакомый голос, приятный баритон.

– Точно так, – откликнулся Ивашов, недоумевая, кто бы это мог быть. – Я вас слушаю.

– Если вы сейчас дома, я зайду, – безапелляционно заявил незнакомец.

– Но… – Сергей попытался вставить хотя бы слово, однако это у него не вышло.

– Все расскажу при встрече, – буркнул незнакомец. – Я уже стою под вашими окнами.

В трубке раздались гудки, и Ивашов бросился в спальню, натянул старые джинсы и потрепанную футболку. Времени одеться поприличнее ему не оставили. Он даже не успел пригладить мокрые взъерошенные волосы, когда в дверь позвонили. Метнувшись в прихожую, Ивашов спросил:

– Кто?

– Не бойтесь, открывайте смело, – отозвался уже знакомый баритон. – Я от вашего отца.

От неожиданности рука Ивашова провернула ключ в замке. От отца? Но как такое может быть? Отец мертв…