Бремя

Преодолевая тошноту, сел, огляделся. Каждую деталь в доме уже ненавижу. Эти дорогие дубовые панели на стенах, эти мраморные статуи то ли воинов, то ли богов -- хрен их разберет! Даже чертовы резные двери кричат о богатстве прошлого хозяина. Пока низкоуровневые игроки дохнут в лесах от голода, жажды, холода и, конечно же, гулей, кто-то жирует в городе и не знает печали.

-- Ненавижу! -- закричал я. -- Всех ненавижу! Ублю-у-удки! И прально, что стали дегро. Туда вам и дорога-а-а!

Схватился за спинку кресла, потянулся. Ноги ватные, передвигаешь ими, как стальными колоннами.

-- Гоблин, ты где-э-э? Куда уже успел уйти, придурок?

С трудом удерживая равновесие, доковылял до входной двери, вытащил из миниатюрного металлического треножника свечу и направился по длинному коридору, заглядывая в каждую комнату на пути. Из-за духоты начал обливаться потом и тяжело дышать. Посмотрел на правую руку и с удивлением обнаружил, что не взял бутылку с вином.

-- Проклятье! Го-о-облин! Я здесь! Ко мне! Ща-а-а мы с тобой в погреб сле-э-эзем! Бухла еще возьмем!

Обойдя полдома, решил спуститься на первый этаж и найти алкоголь. В конце концов, могу нажраться и без дегро. Душа требует праздника! Пусть в особняке играет музыка, пусть всё ярко переливается! И начхать на шастающих по улицам чудовищ! Запрусь на ключ и зашторю окна! Пусть всё катится в тартарары. Я-то живой!

Вспомнил, что Гоблин был колдуном, и снова стал его звать, словно собачку:

-- Ко мне-э-э! Где ты, тупица? Хватило же ума куда-то утопать! У мня-а для тебя-а-а есть задание! Поручение, ха! Ха-ачу, шо бы тут всё светилось и пляса-а-ало! Ты мо-о-ожешь, я знаю-у-у!

Винтовая деревянная лестница утопает во мраке -- на первом этаже свечи давно догорели. Максимально концентрируюсь, чтобы кубарем не скатиться по ступеням. Шаг, еще шажочек. И еще один. Перила так и норовят выскочить из рук, к тому же они наощупь неприятно холодные.

-- Надо было оставаться в зале, -- заворчал я. -- Какого черта меня понесло в погреб? Уже-э-э язк заплетается-а-а, а я всё туда же!

На каждой ступени вижу свечные огарки. Эхо моих шагов гулко отдается в особняке. Будто дом не выдержит и развалится.

-- Гоблин, мать его! Живо-о-о ко мне! Выпорю-у-у же! Что за херня, а? Я же теперь твой хозя-а-аин! Так и слушся меня, придурк! А иначе жены больше не увидишь! Понял, да?!

Оказавшись на первом этаже, поплелся в сторону кухни.

В темноте блеснули два изумрудно-зеленых глаза. От неожиданности я вскрикнул, потерял равновесие и, выронив свечу, упал задом на паркет.

-- Господин! Простите ничтожнейшего слугу! Я не хотел! Тысячу лет мне гореть в адском пламене за такой поступок!

В воздухе вспыхнул колдовской иероглиф, повис на потолке, ярко освещая коридор. Карлик, звеня колокольчиками на колпаке, подбежал ко мне, помогая встать.

-- Брысь, ублдок! -- крикнул я. Заплетающийся язык мешает внятно говорить. -- Ты что здесь забыл?

-- Да вы пьяны, господин! -- искренне удивился Шут. -- Постойте-ка.

С этими словами он вытащил из нагрудного кармана фиолетовую склянку.

-- Выпейте! Вам обязательно полегчает!

Некоторое время буравлю его взглядом, но затем зубами вытащил деревянную пробку и одним глотком выпил содержимое миниатюрной колбы. От ядреной гадости шибануло в нос, из глаз брызнули слезы, я закашлялся. Когда смог нормально вздохнуть, почувствовал себя гораздо лучше. Голова тяжелая, будто набили горячим чугуном, однако мысли больше не перескакивают с одного на другое.

-- Зачем ты здесь? -- спросил я. -- И как зашел?

Шут пожал плечами, ответил:

-- Нет такого места, куда бы не смог попасть ваш покорный слуга! Годы упорных тренировок с отмычками не прошли даром. Пальчики хоть и кажутся толстыми и неуклюжими, но...

-- Ближе к делу.

-- Хорошо, господин. Час пробил! Настала пора избавить вас от гнета Альфа! Теперь больше никто не сможет залезть в вашу голову, не сможет досаждать навязчивыми мыслями! Всё в прошлом! Надеюсь, вы рады этой новости.

Я сглотнул, огляделся.

-- Гоблина что-то не могу найти.

-- Не волнуйтесь, господин, он уже на улице. Он станет зрителем в чудесном представлении!

-- Так это ты заставил меня спуститься на первый этаж?

Глаза карлика хитро сощурились.

-- Простите жалкого червя, господин! Не сдержался от жалкого фокуса! Но ведь смешно же, да? Вы спускаетесь такой пьяный, едва на ногах держитесь! А вокруг темно-темно, точно в заднице гуля! А затем внезапно, неожиданно, вдруг, резко, мгновенно появляюсь я, ха-ха-ха! Штаны, кстати, не запачкали? Я, если что, не буду брезговать и выстираю их!

Я стиснул челюсти так, что заломило в висках. Злость накатила удушающей волной.

-- Еще раз так поступишь, мелкий гаденыш, -- и я отрублю тебе голову.

-- Так это же чудесно, господин! -- обрадовался Шут. -- Из моей головы получится хороший футбольный мяч! Она же кругленькая, мягонькая, но крепкая! Орехи лбом можно колоть!

Я решил не терять зря время и спросил:

-- Альфа умрет на улице?

-- Да, хозяин.

Хозяин?