Бремя Чести

Дункан схватил одно копье и метнул его вниз, затем второе и третье, воспользовавшись большими запасами оружия, оставленными на вершине парапетов, предназначенных для отражения захватчиков Андроса.

Когда пандезианцы начали колебаться, Дункан понял, что они должны предпринять нечто решительное, чтобы покончить с ними.

«КАТАПУЛЬТЫ!» - крикнул он.

Его люди бросились к катапультам на вершине зубчатых стен и натянули большие веревки, поворачивая рычаги, приводя их в движение. Они поставили посредине валуны и стали ждать команды. Дункан прошел вверх и вниз по рядам и поправил валуны, чтобы они не попали в людей Кавоса, а нашли идеальные мишени.

«ОГОНЬ!» - крикнул Дункан.

В воздух взлетели десятки валунов, и Дункан с удовлетворением наблюдал за тем, как они упали вниз на каменные гарнизоны, убив десятки пандезианцев сразу же, когда они выбежали, подобно муравьям, чтобы сразиться с людьми Кавоса. Грохот эхом разлетелся по всему двору, поразив пандезианцев и увеличив панику. Когда поднялись облака пыли и осколков, они развернулись, не зная, с какой стороны сражаться.

Кавос, бывалый воин, воспользовался их колебанием. Он собрал своих людей и бросился вперед, в то время как пандезианцы замешкались. Он прорвался через их ряды.

Тела падали направо и налево, в лагере Пандезии возник беспорядок, и вскоре они развернулись и начали спасаться бегством во все стороны. Кавос преследовал каждого из них и никого не оставлял в живых. Это была кровавая резня.

К тому времени, когда солнце полностью поднялось, все пандезианцы лежали на земле мертвые.

Когда опустилась тишина, Дункан выглянул из парапетов и был поражен, преисполнившись зарождающимся ощущением победы, когда начал осознавать, что они это сделали – они захватили столицу.

Когда все воины Дункана закричали вокруг него, хлопая его по плечам, радостно восклицая и обнимая друг друга, Дункан вытер пот с глаз, все еще тяжело дыша. Он полностью осознал – Андрос свободен.

Столица принадлежала им.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Алек вытянул шею и растерянно посмотрел вверх, проходя через парящие арочные ворота Ура. Со всех сторон его толкали толпы людей. Рядом с ним шел Марко, их лица все еще были в грязи после бесконечного путешествия через Терновую Равнину. Алек смотрел на парящую мраморную арку, которая, казалось, достигала сто метров в высоту. Он смотрел на древние гранитные стены храма по обе стороны от себя и его поразило то, что он шел через проход в храме, который также служил и входом в город. Алек увидел большое количество идолопоклонников, преклонивших колени перед стенами храма, что представляло собой странное сочетание со спешкой и суматохой здешней торговли. Это заставило его задуматься. Когда-то Алек молился богам Эскалона, но теперь это в прошлом. Он спрашивал себя, какой Бог мог допустить смерть его семьи? Единственный бог, которому он сейчас мог служить, был бог мести, и молодой человек был решительно настроен служить ему всем сердцем.

Алек, потрясенный суматохой вокруг себя, увидел, что этот город не похож ни на одно из тех мест, где ему пришлось побывать, он очень отличался от крошечной деревни, в которой он вырос. Впервые после смерти своей семьи Алек почувствовал, что возвращается к жизни. Это место было таким поразительным, таким живым, что сложно было оказаться здесь и не отвлечься. Алек ощутил свое предназначение, осознав, что за этими воротами находятся друзья Марко, которые разделают его желание отомстить Пандезии. Он смотрел на все, что его окружало, с удивлением, на всех этих людей в различных одеяниях, разных обычаев и рас, которые торопились в разные стороны. Это был по-настоящему космополитический город.

«Не поднимай голову», - прошипел ему Марко, когда они проходили через восточные ворота, смешавшись с толпой.

Марко подтолкнул Алека.

«Там», - кивнул он в сторону солдат Пандезии. – «Они всматриваются в лица. Я уверен в том, что они ищут нас».

Алек рефлексивно сжал рукоять своего меча, но Марко потянулся и крепко схватил его за запястье.

«Не здесь, друг мой», - предупредил он. – «Это не деревня, а город войны. Убьешь двух пандезианцев у ворота – и за ними последует армия».

Марко напряженно смотрел на него.

«Ты предпочтешь убить двоих?» - спросил он. – «Или тысячу?»

Осознав мудрость слов своего друга, Алек ослабил хватку на своем кинжале, призывая на помощь всю свою волю, чтобы подавить жажду мести.

«У нас будет много шансов, друг мой», - сказал Марко, когда они пробирались через толпу, опустив головы. – «Здесь находятся мои друзья, и сопротивление сильное».

Они смешались с толпой, проходящей через ворота, и Алек опустил глаза, чтобы пандезианцы их не увидели.

«Эй, ты!» - рявкнул пандезианец. Сердце Алека бешено заколотилось, он не поднимал голову.

Солдаты направились к нему, и Алек крепко сжал свой кинжал, готовясь к столкновению. Но они остановили молодого человека рядом с ним, грубо схватив его за плечо и осмотрев его лицо. Алек глубоко вздохнул, испытывая облегчение от того, что они остановили не его, и быстро прошел через ворота незамеченным.