Бремя Чести

Кира недоумевала. Ей не хватало терпения для загадок.

«У меня нет для этого времени», - сказала она. – «Я должна учиться».

«Ты учишься прямо сейчас», - ответил Альва.

Брови девушки приподнялись.

«Учусь?» - спросила она, подозревая, что он издевается над ней. – «Я стою в лесу, далеко от сражения, и разговариваю с мальчиком на дереве. Разве это обучение? Можешь ли ты научить меня владеть жезлом, стрелять из лука, стать великим воином?»

Альва невозмутимо улыбался.

«Это все, чему ты хочешь обучиться?» - спросил он. – «Я могу научить тебя намного большему».

Кира удивленно смотрела на него.

«Вещи, о которых ты говоришь, являются незначительными», - продолжал Альва. – «Они мало связаны с настоящей силой. Любой воин может владеть жезлом. Я могу научить тебя намного большему: источнику, который кроется за оружием; руке, которая держит меч; духу, который направляет руку».

Кира смотрела на него, не понимая, что он имеет в виду. Она не знала, что сказать или чувствовать.

«Я думала...», - начала девушка, после чего замолчала. – «Я думала... ты приведешь меня к моей матери, что, если ты мой дядя, ты расскажешь мне кто она, кто я».

Альва закрыл глаза и покачал головой, улыбка на его губах начала таять.

«Слишком много вопросов», - ответил он. – «Вопросов, которые затуманивают твой разум. Ты полна вопросов – от самой себя и от вселенной. Иногда вселенная не готова давать ответы. Твоя мать это понимает».

Кира напряглась при упоминании о своей матери.

«Значит, ты ее знал?» - спросила она.

Альва кивнул.

«На самом деле, очень хорошо», - ответил он. – «Мы оба ее знали».

Кира посмотрела на Кольву, который кивнул в ответ.

«Какая она?» - спросила девушка, сгорая от желания узнать.

«Такая же, как и ты»

Киру охватило волнение при этой мысли, она хотела узнать еще кое-что.

«Расскажи мне больше».

Альва закрыл глаза и покачал головой.

«Отпусти все вопросы и ответы, иначе ты не сможешь тренироваться. Отпусти все, что у тебя есть, все, что ты есть».

Кира неуверенно посмотрела на него.

«Я рассчитывала на то, что окажусь в месте с большим тренировочным полигоном», - ответила она. – «На котором обучаются великие воины».

Альва покачал головой.

«Ты все еще одержима иллюзиями», - ответил он. – «Я предлагаю тебе намного больше. Я предлагаю тебе это», - сказал Альва и широко раскинул руки.

Кира оглянулась по сторонам и не увидела ничего, кроме деревьев.

«Что это?» - уточнила она.

«Ты не видишь деревья перед собой», - грустно ответил Альва.

Кира больше не могла сдерживать свое нетерпение. Она была уверена в том, что ее обманывают, проверяют, что это какая-то часть ее испытания.

«Я не хочу обижать тебя», - повторила девушка. – «Но у меня мало времени. Я не могу позволить своему отцу умереть в то время, пока я стою здесь, теряя время».

Кира развернулась, поспешила через поляну и оседлала Андора. Она направила его в лес, собралась пнуть его и поскакать прочь, не зная, куда направиться – куда угодно, лишь бы не оставаться здесь.

Но, когда она собралась уехать, то была потрясена, увидев лес перед собой. Вместо деревьев Кира увидела покатые холмы, сияющие на солнце, золотые и серебряные замки, фантастический ландшафт водопадов, рек и озер, место, подобно которому она никогда не видела.

За ним она увидела огромную армию в черном, формирующуюся на горизонте.

Затем ландшафт изменился, и перед ней снова появился лес.

С колотящимся сердцем Кира развернулась, не понимая, что только что произошло. Альва поднял руку и в эту минуту Андор, к удивлению девушки, вдруг сел.

Кира с благоговением смотрела на Альву, наконец, начав осознавать, насколько он могущественный. Она, в конце концов, поняла, что встретила своего настоящего учителя.

«Что это было за видение?» - спросила Кира. Она нерешительно прошептала свой вопрос.

Альва широко улыбнулся.

«Скоро, племянница», - ответил он. – «Ты все узнаешь».

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Диердре гордо сидела верхом на своем коне, ведя группу освобожденных девушек по знакомым улицам Ура. Ее переполняла гордость за возвращение домой. Было приятно вернуться в знакомое место, в крепость ее отца и, больше всего, быть способной помочь этим девушкам, разделить с ними страдание, которое она познала и сама.

Но Диердре ощущала прилив смешанных чувств, проезжая по этим переполненным знакомым улицам, каждый угол которых был полон воспоминаний, но вместе с тем и грусти. В конце концов, именно отсюда пандезианцы увели ее; именно здесь ее отец и его люди ничего не сделали для того, чтобы их остановить, позволили увезти ее, словно товар в торговле скотом. А все из-за того, что какой-то лорд в некой далекой империи объявил, что женщины Эскалона являются собственностью мужчин. Именно здесь, в ее собственном городе, ее предали, именно здесь ее отец, которого она идеализировала больше всех, подвел ее.