Бремя чести

Дальнейший рассказ потонул во взрывах хохота. В этот самый момент Аткас принял единственное возможное в его положении решение и, опершись руками на столешницу, вспрыгнул на стол.

— Эй, потише, — недовольно пробурчал стражник, — чего это ты так разухарился? Чай, кулаков не жалко, чего это ты так колошматишь?

— Да я и не делал вроде ничего, — смущенно ответил другой стражник и с подозрением уставился на задребезжавший стакан на столе.

— В чем дело? Что происходит? Это… Как его… Землятрясение, что ли? — испуганно спросил тот, что сидел лицом ко входу.

И тут на их глазах стаканчик с костями приподнялся и опрокинул содержимое на стол. Кости запрыгали по столу, мелькали точки. Когда они остановились, вверх глядело шесть шестерок.

— Магия, — благоговейно прошептал стражник.

— По-моему, мы перебрали давеча эля, — не согласился другой и стал усиленно жмыхать веками, надеясь, что наваждение пропадет.

Аткас, посмеиваясь про себя, осторожно спрыгнул с другого конца стола и прошмыгнул внутрь темниц.

Перед ним оказался длинный коридор, вместо стен — железные прутья, двери тоже решетчатые. Возле некоторых камер горели плошки с вонючим маслом. Аткас слышал свой пульс, тикающий ближе к горлу. Раздавалось сопение, кто-то постанывал, из дальнего угла доносились мерные чмокающие звуки.

Аткас изрядно умаялся, заглядывая в каждую камеру. Большинство узников спали, обернувшись тряпьем, на узких нарах, некоторые просто сидели, тупо уставясь в одну точку. Одну камеру он было пропустил — силуэт там был небольшой, по размерам совсем не похожий на могучего варвара… Но донесшийся оттуда тихий голосок заставил его обернуться:

— Аткас!

Он подошел и заглянул в решетчатое оконце на двери. В изумлении раскрыл рот:

— Дженна! А ты-то что здесь делаешь?!

Девушка проворно поднялась и подбежала к оконцу. Он увидел, что ее мордашка измазана грязью, а на щеках проторены чистые дорожки от слез.

— П-почему ты спрашиваешь? Разве ты здесь не за тем, чтобы меня спасти? Я так испугалась!

— Э-э-э… нет. Я здесь по другому поводу.

Похоже, она ему не поверила. Но с ее лицом уже произошла забавная метаморфоза — только что перед ним страдала несчастная пленница, а теперь в глазах блестят злые огоньки, нижняя губа топырится, намекая, что вот-вот он увидит ведьму во всей красе.

— Но дверь ты, по крайней мере, откроешь?

И впрямь, превратилась. Вон голос какой злющий.

Аткас со вздохом вытянул из кармана отмычки и стал копаться в замке.

— Что же ты себя не освободила, а? Ведь ты, если я не ошибаюсь, всесильная колдунья?

Дженна засопела. Вместо ответа она подняла руки. Аткасу живо вспомнился черный маг Меруэль — у того на руках были такие же симпатичные оковы.

— Дай догадаюсь… Ты здесь из-за Вила, не так ли?

— Хм… угадала. А тебя как угораздило попасть за решетку?

— Об этом как-нибудь в другой раз, — сказала, дернув уголком рта, Дженна. — Лучше расскажи, как ты миновал стражей на входе — нам ведь отсюда еще выбираться!

Действительно, а как Дженна увидела, что он — это он? Аткас побледнел. Действие аслатина закончилось. Чтобы удостовериться, он переспросил:

— А ты меня видишь не этим, ну, волшебным зрением?

— Нет. Ты что, идиот? Браслеты видел? Какая, Свардак, магия в них!

Аткас совсем растерялся, но в эту же секунду в замке что-то щелкнуло, и дверь легонько приотворилась. Вытянув из замка отмычку и бережно упрятав ее в карман, Аткас предложил:

— Ну так пойдем, вместе отыщем Вила. А там уж что-нибудь придумаем?

— Слушай, а вдруг свечка у его камеры ненароком погасла? Здесь же добрая сотня камер! Как мы тогда его найдем?

— Будем кричать, — деловито сказал Аткас, хотя ему такая чудовищная возможность и в голову не приходила.

***

Они были на месте к ночи.

В сгущающихся сумерках разрушенные башни форта казались древними развалинами, окутанными романтичным флером.

Однако у форта Вус-Тенгерт была бесславная судьба. Его возвели пятьсот лет назад силами человеческих строителей. То, что гномы в строительстве не участвовали, вероятно, и послужило причиной столь больших разрушений. Но было и еще одно вовсе не маловажное обстоятельство. Вусэнт не мог себе позволить содержать такой крупный форт. Наместник предпочитал тратить налоги на сам город: строительство домов, расширение порта, ремонт мостовых… Люди его заботили значительно меньше, а об армии он и подавно не думал. Давным-давно его предшественника растерзала разъяренная толпа, потому что тот Наместник позволил себе слишком нянчиться с королем, отсылая тому огромное количество рекрутов. Но то было давно, угроза войны миновала, Рабад находился в нескольких сотнях миль отсюда, и нынешний Наместник распустил армию, впрочем, немного усилив городскую стражу. Он посчитал, что в случае крайней нужды обратится за помощью к королевству, к которому номинально относится Вусэнт. Но кто мог угрожать городу? С востока и юга город был под охраной Твердикана, с запада расстилался океан, а на севере, за непроходимыми горами, жили малочисленные и до недавних пор дружелюбные варвары, которых за серьезную угрозу никто не считал.