Бремя лишних (За горизонт 2)

— Мэри, а где твой брат?

— На северном валу. Наблюдает.

Инициативный какой. У меня аж в затылке засвербело от желания посмотреть в указанное место.

— Мэри, война войной, а ужин по распорядку.

В указанное Мэри место я украдкой посмотрел лишь пять минут спустя.

И ничего необычного там не увидел.

— Черный ворон, что ж ты въешься…

Наша художественная самодеятельность добила пузырь до дна, слегка охрипла, растеряла начальный задор и перешла на душещипательный репертуар.

Нет, так не годиться.

В том смысле, что у русских веселье вполне может быть тоскливым до надрыва.

Но иностранцы могут не понять.

— Мужики, про ворон, это не актуально.

— А…???? — тоскливую мелодию обрезало.

— Актуально, это про зайцев.

Мужики пожали плечами и, перевирая слова и мотив, принялись горланить историю зайцев–косарей.

Расписной индеец возник, словно из ниоткуда.

— Про что поют?

— Про что? Про любовь.

— Странно вы про любовь поете, — явно усомнился в моих словах Итц*Лэ.

— Известное дело — никому не понять русскую душу. Сколько их?

— Видел пятерых. Трое опасные. Плюс одна баба…….. опасная.

— Оружие?

Латино лишь неопределенно поковал головой.

— Понятно, — что ничего не понятно. — Продолжай наблюдать.

Вот что мне в парне нравится. Какой бы оторвой он не был у себя на родине, выбрав сторону и признав чьё–то старшинство, не задает лишних вопросов.

Сказали наблюдать, наблюдает.

У него и его родственниц невооруженным взглядом виден легкий шок. Сельских жителей вырвали из привычной среды и отправили не пойми куда. И теперь им просто необходим социум, за который можно зацепиться.

В данном случае мы их община, племя, а возможно и банда (наверняка ведь не скажешь, что за установки у них в головах).

И как они поведут себя при встрече с другими латиноамериканцами? Вопрос открытый.

Пять.

С бабой шесть.

Допустим, индеец кого–то не заметил, семь.

Пусть даже восемь бойцов.

Больше в их транспорт не влезет.

При наших раскладах это больше, чем хотелось бы, но вполне нам по силам.

Всех против нас не пошлют. Хотя бы одного оставят охранять западную половину стоянки.

Да и как бойцы визитеры не произвели на меня впечатления.

Мискас жулик, а никак не боевик.

Слащавый тип с голливудской улыбкой, похоже, конченая мразь, но как боец тоже не производит впечатления.

Скорее всего, именно поэтому их и послали.

В сухом остатке имеем паритет сил по людям. А с учетом наличия у нас собаки, брони и пулемета, я бы поставил на нашу победу.

Вот только потери.

Потери для нас неприемлемы.

Правда имеется в этом уравнении одна неизвестная, которая, может радикально изменить картину. Это прибор или прицел ночного виденья.

У нас ему взяться неоткуда.

А вот у мутных личностей, активно спаивающих конвой. Вполне может найтись подобный девайс.

Что–то слишком много у меня предположений, допущений и прогнозов.

Нужна конкретика. Потому проведем рекогносцировку на местности.

Начну я с форта. Потому как его каменные стены с узкими бойницами дадут колоссальное преимущество тому, кто в этой фортификации укроется.

Какими бы чингачгуками не были мутные, лохматая учует их выдвижение. Лаять не начнет, но забеспокоится наверняка. Так что фактор внезапности сработает на нас.

— Да, лохматая? — Муха, лизнула протянутую руку и завиляла хвостом, всем видом демонстрируя, как она обожает хозяина.

— А кто днем со страху голос сорвал? Не ты? Нет? Будем считать — это был боевой оскал.

Утром, когда искали труп сюрвайвера и наткнулись на подыхающую гиену, испугался не только я, но и Муха.

Я ее в этом ни в коем разе не виню. Но голос псина сорвала и теперь некогда мощный лай, сменился на сиплое тявканье.

Псина подцепляет носом ладонь и просовывает под руку лохматую башку — чеши, давай, чего расселся.

— Пошли, пройдемся, — чешу псине щеки, Муха млеет от счастья.

Муха уныло потопталась под стеной и улеглась в тень, не проявляя никаких признаков беспокойства. Значит, за стеной никого нет.

Старясь особо не отсвечивать, я облазил все доступные закутки форта — пусто.

Заглянул в узкие бойницы угловых башен. Метровые стены и места ровно на одного человека.

Хотел заглянуть на половину, где остановилась остальная часть конвоя, но угар кутежа активно набирал обороты и я побоялся туда соваться.

Во–первых — могут налить и отказаться будет ну о ч е н ь сложно.

Во–вторых — может приключиться еще какой–нибудь эксцесс. Вроде мордобоя или поножовщины. Я страшно далек от мысли, что все наши попутчики относятся к нашей группе с любовью.

Мы ведь — эти чертовы русские.

Для очистки совести прогулялся с псиной за периметром валов — пусто.

Будем считать, что в округе пусто.

Как «мутные» будут нас брать?

А как бы это сделал я?

Я бы сперва нейтрализовал всех лишних на западной половине. А затем, спокойно пошел решать вопрос отщепенцев на восточной половине.

Мутные здесь ради техники и грузов (возможно и пленников).

Значит, постараются ликвидировать нас по–тихому — без стрельбы, либо стреляя наверняка — в упор. Технику постараются беречь, она им исправная нужна.

С другой стороны машин здесь намного больше, чем водителей среди возможных бандитов.