Бремя Могущества

Разной ерунды — слишком слабо сказано, как подумалось мне секунду спустя. Дверь вела не в коридор, а непосредственно в довольно обширное помещение, в глубине которого находилась ведущая наверх лестница и пара дверей, повисших на петлях, которые вели еще куда–то, а пол был так захламлен, что и шагу нельзя было ступить, чтобы обо что–то не споткнуться.

Макмадок, торжествующе улыбаясь, с керосиновой лампой в руках, указал на полуразвалившуюся кровать о трех ногах, на которую вместо покрывала были наброшены какие–то лохмотья, и с довольно ехидной улыбкой наблюдал, как мы с Говардом укладывали на нее Рольфа и при этом демонстрировали чудеса ловкости, чтобы не споткнуться об эту рухлядь, именуемую мебелью, и не сломать себе шею.

Говард тут же поспешил на улицу, чтобы помочь слезть с лошади миссис Уинден и отвести лошадей в сарай, а я тем временем постарался уложить Рольфа поудобнее и накрыл его вместо одеяла попавшим под руку тряпьем.

Макмадок какое–то время молча наблюдал за моими манипуляциями, потом подошел к кровати, покачал головой и, отшвырнув в сторону лохмотья, стал расстегивать свою непромокаемую моряцкую куртку.

— С него надо снять мокрую одежду, — с укоризной в голосе произнес он. — А то еще, не дай бог, схватит воспаление легких. Если уже не схватил.

Мы раздели Рольфа. Макмадок велел раздобыть здесь что–нибудь, что могло бы служить одеялом, и мне удалось отыскать пару каких–то ветхих, изъеденных молью и мышами пледов и целую кучу какого–то тряпья, от одного запаха которого меня едва не вырвало. Все было затверделым и холодным, но все ж лучше, чем насквозь промокшая одежда Рольфа. Я отдал все свои трофеи Макмадоку, и тот весьма профессионально принялся укутывать раненого. Когда он закончил, бедняга Рольф стал неотличим от мумии, а воздухе распространился тяжелый запах полуистлевшего тряпья.

— Не очень красиво, конечно, — пробормотал Макмадок. — Но так–то лучше. Ваш приятель — парень здоровый. Если его эта горячка не сведет в могилу, он выдюжит.

— А вы, случаем, не врач? — осведомился я.

Макмадок рассмеялся блеющим смехом.

— Врач? — повторил он. — Я? Да перекрестись ты! Откуда? Но когда тебе раза четыре сунут ножичек между ребер, тут уж поневоле кой–чему научишься, разве не так? — Внезапно лицо его стало серьезным. — Мне жаль, что вашему другу так досталось, парень, — сказал он. — Понять не могу, что это на людей нашло.

Я махнул рукой.

— Ничего, — ответил я. — Вы за них не в ответе, Лон. Вы тоже там были?

— В порту? — Он уставился на меня так, словно я предложил продать в рабство его мать. — Нет, не был. Но наслышан, что там творилось.

— А если бы и были — какая разница? — раздался вдруг чей–то голос у двери. Присмотревшись, я увидел Говарда и миссис Уинден. Я и не заметил, как они вошли. Говард кое–как прикрыл дверь и, поднеся ладони ко рту, стал дышать на них.

— Действительно, какая разница? — повторил он, подходя поближе. — Люди эти не виноваты в том, что делали. — Он подошел к Макмадоку и, пристально посмотрев на него, вздохнул. — И боюсь, что это еще не кончилось, — пробормотал он. Но эти слова были уже адресованы мне.

Но ответил Макмадок:

— Я даже и не знаю в точности, что там произошло, — сказал он. — Весь город будто белены объелся. Все эти истории… — Он осекся, помолчал и бросил взгляд на Говарда. — Мне очень жаль.

Говард улыбнулся.

— Я верю вам, Дон, — сказал он. — Многим людям станет не по себе, когда они, наконец, опомнятся и поймут, что натворили.

— Когда опомнятся, — иронически повторил Макмадок. — Черт возьми, а что вообще произошло? Ведь еще два дня назад все было спокойно, и вот…

— И вот появляемся в этом городе мы, и начинается черт знает что, так? — довел Говард фразу до конца. — Встают из могил мертвецы, из тумана лезут призраки и снова исчезают, звонят несуществующие колокола… — Он горестно рассмеялся. — Кое–кто даже погиб, Лон. Разве можно обвинять этих людей в том, что они искали козла отпущения? — Вздохнув, он уставился в пространство и тут же резко сменил тему: — Мне кажется, сейчас мы в безопасности, — сказал он. — Но здесь холодно. Есть возможность развести огонь?

Макмадок кивнул, повернулся и указал на облицованный камнем камин на южной стороне дома. Он был до черноты закопчен, а внизу на полу возвышалась огромная куча тонкого, сероватого пепла.

— Это мы сейчас, — пообещал он. — И дров здесь — хоть завались.

— А что, он действительно функционирует? — с сомнением в голосе спросил Говард.

Макмадок встал.

— Да, — ответил он. — Хоть эта халупа и развалена, но время от времени сюда все–таки кто–нибудь да наведывается. — Он рассмеялся. — Пара ребят из города может переночевать здесь, если у них, к примеру, нелады с домашними.

Пара ребят из города…

Мне показалось, что его слова шепотом повторил во мне какой–то голос. Но они приобретали для меня новое, ужасное значение. Я невольно поежился.

…Ребята из города, — повторил я про себя… До поворота на Бэтхилл, — сказала тогда миссис Уинден.