Бремя прожития, или Неисповедимы пути журналистские

– Во-первых, – разъяснила она, – справки хоть и дешевка 32-рублевая, но документ строгой отчетности, деньги в кассе по ним можно получить только при наличии паспорта. Так что о переоформлении справок на другие лица не может быть и речи. Во-вторых, учет кровосдач ведется не по бухгалтерским справкам, а по специальным журналам, и только на основе этих записей подсчитывается, сколько раз человек сдал кровь и получил ли он право называться почетным донором.

– В-третьих, – продолжила Вера Васильевна, – базис для слухов об «ужасном кровавом бизнесе» имеется. Но это вполне законное явление. Дело в том, что доноров нет, крови нет, а больные – есть. Лечащий врач предлагает родственникам такого больного или самим сдать кровь, или найти подходящего донора. Некоторые догадливые идут по пути наименьшего сопротивления, отлавливают доноров при входе на станцию и – оплата по договоренности, цена свободная – просят их сдать кровь «для Ивана Ивановича». Отсюда и крики: «Это моя кровь!», «Я плачу за эту кровь!», «Петров сдает для Сидорова!» Персонал станции выступает против перекупки доноров на входе, они, мол, и так бы кровь сдали, и предлагает «догадливым родственникам» поискать доноров в других местах. Но вряд ли кто из доноров устоит перед предложением сдать кровь не за 32 рубля, 17-рублевый талон на обед в столовой на Симановского и два дня отгула на работе, а рублей за 200-300.

Как оказалось, дурацкие слухи Веру Васильевну волнуют куда меньше, чем реальное положение дел на станции.

– Холодильники пустые, – продемонстрировала она, – крови нет. Случись какое ЧП, скажем, авария со многими пострадавшими, станция помочь не сможет. Заявки больниц уже сейчас остаются без удовлетворения.

Станция, в отличие от лечебных учреждений, которые получают деньги от бюджета, медстраха и собственной коммерческой деятельности, сидит на голом бюджета. В июне, по сравнению с маем, финансирование уменьшилось в два раза. Сорваны выезды в Судай, Пыщуг, Межу, Минское. 900 человек не сдали 360 литров крови. А кровь сельчан, которые хоть и безработные, но питаются от коровы и огорода, куда полноценней, чем у горожан, где сдавать ее идут зачастую бомжи и малообеспеченные граждане в надежде получить хотя бы эти 32-рублевые крохи, чтобы накормить голодных детей, и…теряют сознание во время кровосдачи.

– Ищите доноров в городе! – указывают станции «сверху». Ищут. Но руководители фирм лишь смеются в ответ: «Неужели наши работники, получающие по две-три тысячи, пойдут сдавать кровь по восемь рублей за сто граммов?!» Обеспеченные граждане, «новые русские», неплохо получающие чиновники на станцию не ходят, кровь не сдают. Если случается беда с их родственниками, предпочитают найти донора за деньги. За большие деньги. Отсюда и слухи о «коммерческих» донорах.

Больные, не имеющие обеспеченных родственников, умирают в больницах. Вот последние факты. В райцентре переливание крови могло бы спасти парня с лейкозом. Крови нет. Парень умер от кровоизлияния в мозг. Мать бьется в истерике… Звонок из противотуберкулезного диспансера: «Теряем молодого больного, дайте кровь!» Крови нет. Больной «ушел». Во 2-й городской операция на сосудах. Выбрали все остатки крови, но человек умер. Врачи ругаются между собой: «Зачем надо было тратить кровь, если все равно умер».

– Постоянно со страхом ждем, не случилось бы что в перинатальном центре, на родовспоможении, на операционных столах, – признается Вера Шварева. – Помочь нечем. И усугубил обстановку, скажу прямо, «эксперимент» по резкому сокращению финансирования выездов.

– Мы только вздохнули свободней, – продолжает и.о. главврача, – когда после майского постановления губернатора В. Шершунова провели взаимозачет с ювелирной фабрикой и пополнили расходуемые материалы, до этого сидели буквально без ваты, марли, перчаток, как вдруг такой июньский казус. Выездную бригаду пришлось отправить в отпуска. Но если не будет выездов (а каждый стоит 5-15 тысяч рублей), не будет дней донора в райцентрах – не будет и крови.

Сами работники станции, насидевшись без зарплаты, подали в суд. Суд встал на их сторону, но, по словам Веры Васильевны, воз и ныне там, денег нет. Текущую зарплату, как и все бюджетники, получают с полутора-двухмесячным опозданием.

Когда после многонедельного перерыва в кассе станции появились деньги на оплату донорам, создалась очередь, давка: «Куда прешь с майской справкой?! Еще апрельские не получали!», и случился, по словам Веры Шваревой, мордобой. Очередь упорядочивала милиция.

Пустой холодильник на кухне вызывает сожаление и провоцирует голод. Пустой холодильник на станции, этом поистине храме спасения на крови, вызывает оторопь и провоцирует страх. Страх за завтрашний день, за то, что может случиться. Самой уязвимой части медицины требуется скорая помощь.

«Северная правда», 7 июля 1997 г.

Пионерское лето

ВОВОЧКА, КОТОРЫЙ ГУЛЯЛ САМ ПО СЕБЕ

Анекдот в тему