Бремя секретов

Лето закончилось. Стало известно, что студентов университета, которым до сих пор позволяли учиться, призвали в армию — кроме студентов научно-технологического факультета. Многие пытаются увильнуть от воинской повинности и переходят на другой факультет. Кроме того, увеличили призывной возраст: в армию должны идти все мужчины до сорока пяти лет. Господин С., который преподает в нашей школе, говорит:

— Запомни, Юкио. В следующем году мне исполнится сорок пять. Если на фронте нужны даже такие старики, как я, Япония, считай, проиграла.

Каждые две или три недели от папы приходили письма. Он рассказывал о своей работе в лаборатории, о городе, где он жил, о китайцах, с которыми случалось общаться. Писал, что хорошо ладит со своими соседями-китайцами — они приглашают друг друга на ужин, — и начал учить китайский язык. Мама просит меня отвечать на папины письма, потому что сама она делает много ошибок. И я пишу несколько незатейливых фраз: «У нас все в порядке. Господин Хорибе и его жена очень внимательны к нам. Не беспокойся». Мама спрашивает разочарованно: «И это все?» — «Да, это все», — отвечаю я.

Господин Хорибе и его жена действительно очень внимательны к нам. Госпожа Хорибе делится овощами, которые присылает ей кузина из центра города. Ее муж водит меня в лабораторию и показывает оборудование. Иногда он объясняет мне, что происходит в мире, — как это делал мой папа. Оказывается, он, когда учился в университете, ездил в Европу и в Северную Америку. «Ясно, что рано или поздно Япония проиграет войну. По уровню военной техники и количеству вооружения Америка давно нас обогнала. Страшно находиться в неведении», — то и дело повторяет он.

Господин Хорибе дает мне научные книги. И это хорошо, ведь теперь нигде не найти тех книг, которые мне интересны: правительство запретило продавать некоторые издания, прежде всего иностранные.

Однажды он показал мне три книги с названиями на японском языке: «Манифест коммунистической партии», «Капитал» и «Гражданская война во Франции». «Вы коммунист?» — спрашиваю я его. «Нет, — отвечает он. — Но даже из таких книг можно почерпнуть ценные сведения. Чтение расширяет кругозор. Нельзя прекращать читать только потому, что идет война. Эти три книги я прочел в оригинале. Довольно интересно». Он передал мне книги, предупредив, что их не стоит никому показывать.

Господин Хорибе пригласил меня к себе домой. Юкико по-прежнему не выходит из комнаты.

С тех пор как папа уехал, прошло несколько месяцев. Вчера мама получила письмо, в котором он сообщал, что ему придется остаться в Маньчжурии на более долгое время. Жаль, что я обидел его в последнее утро и писал ему ничего не значащие письма.

Положение на тихоокеанских островах ухудшилось. Если мы проиграем войну, то жителям японских колоний грозит полное истребление. Я беспокоюсь за папу.

— Неужели кто-то может ненавидеть такого человека, как твой отец? — говорит мама.

Теперь я стараюсь писать папе чаще.

* * *

На прошлой неделе я первый раз разговаривал с Юкико. Она пришла в бамбуковый лес, когда я сидел там на камне и читал книгу. Хотя поначалу Юкико мне совсем не понравилась, в лесу она говорила со мной очень искренне.

Теперь мы встречаемся в том месте, где я раньше любил бывать один. Прохожие попадаются редко. Вокруг тишина, слышен только шелест ветра в кронах деревьев. Листья бамбука закрывают небо, и вместе с ветром приходит и исчезает солнечный свет. Зимой здесь цветут цубаки. Юкико говорит, что это ее любимые цветы. Мы гуляем, разговариваем, читаем, сидя рядом на камне.

— Удивительно, до чего тут спокойно! — говорит Юкико.

— Да, правда, — отвечаю я. — Здесь забываешь обо всем, что происходит в мире.

Наступил новый учебный год.

Но занятий больше нет. Всех наших ровесников, а также учеников постарше отправили работать на завод, который теперь обслуживает нужды армии. Каждое утро директор дает нам новые распоряжения. Иногда на завод приезжает военный комендант — он проверяет, как идет работа, и произносит длинную речь, выкрикивая: «Япония выиграет войну, в этом нет сомнений! К победе нас ведет не только сила оружия, но и сила духа! Пожертвовать жизнью ради императора — высшая доблесть. Знайте же, что перед ним ваша жизнь легче перышка. — Лицо коменданта краснеет, он кричит — Работайте не покладая рук! Помните о солдатах, которые готовы бороться с врагом насмерть!»

Все молча слушают. Отзываться об армии с неодобрением запрещено. За возражение коменданту получают пощечину.

С завода я спешу в бамбуковый лес: мне не терпится увидеть Юкико. Если ее нет, мне становится грустно.

Юкико рассказывает, что комендант приезжал и на ее завод. Она говорит:

— Почему человек должен так пренебрежительно относиться к собственной жизни? Комендант сказал нам: «Нужно биться насмерть. Нельзя возвращаться с фронта живым. Оказаться в плену — позор. Запятнана честь не только солдата, но и его семьи, всех его родственников». Семья солдата словно попадает в заложники. Бедные солдаты! Хуже всего то, что они верят в эту нелепую идеологию, созданную правительством для того, чтобы выиграть войну.