Бремя учеников

     Партийные старцы были готовы в клочья порвать  и  Строгановых,  и  десяток их самых талантливых  учеников.  Вот  тогда  в  его  голове  и  родился этот план с похищением приговоренных...

     Ведь это очень  глупо  просто  сослать  фантастов  куда-нибудь  в  сибирскую глушь. Нет, они должны работать. Они должны писать.  Ах, из- под их пера выходит только откровенная антисоветчина?  Ну,  и  черт  с  ними. Пусть пишут свою антисоветчину. Но за границей. И чтобы  эта  их  продукция через границу Союза - ни-ни. Здесь  и  сейчас  -  в  стране,  которая строит коммунизм, - новые романы  Строгановых  просто  вредны.  Вот когда мы построим наше светлое будущее, когда  капитализм  сдохнет  за океаном как бешеный пес и  поворот  назад  исторического  процесса  будет  уже  невозможен  -  вот  тогда  пожалуйста.  Тогда  мы  откроем  спецхраны и опубликуем все романы и  Строгановых,  и  их  учеников.  С  комментариями,  конечно.  Как   пример   идейных   исканий   советской  интеллигенции   в   годы   развитого   социализма.    Тогда   все  эти  рефлексирующие и слабохарактерные Баневы, Воронины, Сельмы  будут  уже  идеологически безопасны. Кого сейчас интересуют романы  девятнадцатого  века? Никого. Вот так  будет  и  с  современными  фантастами.  Твердой  партийной рукой мы прополем сегодня их писательские грядки. И выбросим  весь сор за границу. На время.

     А здесь  мы  сохраним  в  библиотеках  "Землю  лиловых  облаков",  "Детеныша" и "Возможность сбежать". И будем учить на  примере  Быкова,  Юрковского, Крутикова тысячи и миллионы завтрашних коммунаров,  парней  и девчонок,   преданно    и    беззаветно    любящих    свою   великую  социалистическую  Родину.  Тех,   которые   потом   смогут   правильно  разобраться в упадочническом творчестве авторов строгановской школы  в  советской фантастике двадцатого века. И сделать правильные выводы.

     Долг  учеников  в  том  и  состоит,   чтобы   вовремя   поправить  заплутавших учителей.  Поправить,  подправить  и  превзойти.  И  пойти  дальше. Все дальше и дальше к сияющим высотам коммунизма.

     Он встал из-за стола и подошел к окну. Уже стемнело  и  в  стекле  четко обозначилось его отражение. Пепельно-серые брови  над  глубоко  посаженными  небольшими  карими   глазами   слегка   приподнимались  к  переносице. Щеки уже  давно  округлились  и  чуть  обвисли  вниз.  Лоб  покрылся глубокими морщинами.