Брестский квартет

Майор Андреев был уже не молод и производил впечатление человека неторопливого и обстоятельного, за что и получил в дивизии прозвище Дед. Место для обороны он выбрал на небольшой возвышенности около шоссе. Вокруг полка простирались поля какого-то колхоза, на западе упирающиеся в густой лес, а за спиной – шумела листвой узкая лесополоса. Там Дед спрятал все имеющиеся орудия, приказав пристрелять поле и часть шоссе у леса, на котором, по его расчетам, и должны были появиться передовые немецкие части. Прибывшего с тремя сотнями бойцов Чибисова он поставил на правом фланге уже вовсю окапывающегося полка.

Приблизительно через час со стороны Минска послышался грозный гул. Высоко в небе по направлению к границе строем, как на параде, шли наши бомбардировщики.

Работа сразу же встала. Бойцы, побросав лопаты, выскочили из траншей, задрали головы. Бомбардировщиков было много: Чибисов насчитал штук восемьдесят. Их внушительный вид и солидный рокот моторов вселял уверенность. Бойцы заметно повеселели: наконец-то и наши отреагировали!

– И-эх! Куда ж они без прикрытия-то идут? Пожжет их немец, как есть пожжет! – в сердцах сказал вдруг кто-то рядом с Чибисовым. Увлекшись, Федор не заметил, как к нему подошел майор, который, придерживая за козырек фуражку, тоже смотрел сейчас в небо. – Ни одного истребителя в прикрытии! – Андреев вздохнул и, обернувшись к бойцам, зычно закричал: – Работу не останавливать! Продолжать окапываться: немец ждать не будет…

Прогудев над головами, бомбардировщики неторопливо и величаво ушли к границе.

– Ну, как, лейтенант, у тебя дела? – спросил наконец Андреев, кивком отвечая на уставное приветствие Чибисова и беря его под локоть.

– Окапываемся, товарищ майор.

– Вижу, что окапываетесь. Молодцы. А как вообще настроение? У тебя, у бойцов?

Настроение бодрое! Все горят желанием побыстрее отбросить немцев обратно за Буг. Только вот патронов бы побольше…

– Обязательно отбросим! Отбросим и дальше погоним, чтоб впредь неповадно было… А с боеприпасами, лейтенант, ситуация аховая. Немцы в Бресте разбомбили почти все армейские склады. Так что у нас сейчас ни снарядов толком, ни патронов. – Андреев сморщился словно от внезапной боли. – Поэтому стреляйте с умом. Патронов немного, но подброшу – чем могу, как говорится… И вот еще что: пошли бойцов к капитану Бочкареву. Это твой сосед слева. Пускай поделится с вами гранатами. Скажешь, что я распорядился.

Минут через пятнадцать – двадцать загудело снова, но как-то пожиже и послабее. Помрачневшие бойцы увидели возвращающиеся обратно самолеты: их было только пять…

А вскоре появился и первый немец: маленький, юркий, как оса, истребитель c бело-черными крестами на крыльях пронесся над позициями полка и, дав несколько очередей, умчался в сторону Бреста. «Значит, пора ждать гостей», – подумал Чибисов.

– Повезло тебе, Соловец, с ростом. В случае нужды, ты и в мышиной норке обстрел пересидишь. – рядовой Сотов говорил громко, с явным расчетом быть услышанным другими.

Он оказался соседом Кости по окопу и теперь донимал морячка своими шутками. Хотя и без них ситуация выглядела достаточно комично. Рослому плечистому Сотову отрытый за это время окоп едва доходил до пояса, а у Кости над земляным бруствером выглядывала лишь лопоухая голова. Копающие рядом бойцы засмеялись, а красный, как буряк, Соловец бросил на шутника очередной негодующий взгляд и с хрустом вонзил лопату в мягкую, податливую землю. Довольный реакцией Сотов собрался было еще что-то сказать, но тут громко закричали «воздух!», и всем стало не до веселья.

Штук десять самолетов, мгновение назад вынырнувших из-за растрепанного ветром облачка, вдруг резко сорвались в пике над позициями полка, и от каждого отделилось по несколько жирных точек.

«Бомбы!» – догадался Костя. Повторяя траекторию крылатых машин, бомбы-точки полетели к земле, стремительно увеличиваясь в размерах. Взметнув над бруствером пыль и сухую траву, самолеты с рокотом ушли вверх, и тут же рядом с Костей грохнуло так, что обвалился край окопа и заложило уши. Соловец посмотрел на Сотова. Тот сидел, скрючившись, рядом – большой, нелепый с упирающимися в грудь коленями – и смотрел вверх. По фуражке и плечам струилась земля.

«Да, прав был все-таки сосед насчет роста-то…» – подумал морячок. Почувствовав Костин взгляд, Сотов обернулся и, обнажив в улыбке крупные зубы, весело проорал:

– Не дрейф, полундра, прорвемся!

Пять раз сбрасывали немцы бомбы на позиции полка, но только последний, пятый, показался Косте самым страшным. Невыносимый, леденящий душу вой вдруг наполнил небо, и от этого воя захотелось бросить все и бежать, не разбирая дороги, прочь лишь бы не слышать его.

– Э-э, да они пустые бочки с дырками вместо бомб бросают, хотят на нас на тонкость кишки проверить! – закричал Сотов, который упорно продолжал смотреть вверх и лишь в момент взрыва, словно энергично с чем-то соглашаясь, быстро пригибал голову к коленям.

Еще не успел затихнуть рокот уходящих на запад бомбардировщиков, как по окопам пронеслось: «Приготовиться к бою…»