Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Тем временем на египетско-израильском «переговорном фронте», который курировал Вашингтон, произошел настоящий прорыв, который изумил весь арабский мир. В начале ноября 1977 года Анвар Садат неожиданно выступил в парламенте страны с инициативой начать мирные переговоры с Израилем. А буквально через пару дней израильский премьер-министр Менахем Бегин, возглавлявший правую партию «Ликуд», через американского посла Сэмюэля Льюиса официально пригласил египетского лидера приехать в Иерусалим, и тот ответил согласием. В ходе этого визита, который состоялся 19–21 ноября 1977 года, А. Садат выступил в Кнессете Израиля, где де-факто признал существование этого государства, чем грубо нарушил принцип «трех нет», закрепленный в знаменитой Хартумской резолюции[1013], принятой еще 1 сентября 1967 года на саммите Лиги арабских государств с участием лидеров Египта, Иордании, Сирии, Ливана, Ирака, Алжира, Кувейта и Судана. И хотя в ходе визита сторонам так и не удалось прийти к каким-то договоренностям, сам факт личных переговоров А. Садата и М. Бегина дал в руки Вашингтона серьезный козырь в противостоянии с Москвой на всем Ближнем Востоке.

Уже в августе 1978 года президент Дж. Картер пригласил лидеров Египта и Израиля на саммит в свою загородную резиденцию Кэмп-Дэвид с тем, чтобы обсудить с ними возможность подписания полноценного мирного договора между двумя странами. Довольно непростые переговоры М. Бегина и А. Садата проходили почти две недели, 5-17 сентября 1978 года, и в итоге завершились подписанием знаменитых «Кэмп-Дэвидских соглашений», состоящих из двух главных документов: «Принципов для подписания мирного договора между Египтом и Израилем» и «Принципов мира на Ближнем Востоке». А спустя семь месяцев, 26 марта 1979 года, в Вашингтоне уже был подписан мирный договор, который положил конец затяжной «холодной войне» между Египтом и Израилем и одновременно начало — установлению дипломатических отношений и торгово-экономических связей между двумя странами. По условиям договора Израиль возвращал Египту Синайский полуостров и признавал «законные права палестинского народа», которому израильская сторона обещала в будущем предоставить автономию в рамках своей государственности. При этом сам Синайский полуостров был поделен на четыре зоны: «Зону А», где Каир мог разместить пехотную механизированную дивизию численностью до 22 тыс. человек; «Зону В», где Каиру разрешалось держать до четырех пехотных батальонов для поддержки гражданской полиции; «Зону С», которая предназначалась для миротворческих сил и полиции ООН, а также присутствия легковооруженной египетской полиции и гражданской береговой охраны; и «Зону D», где Израиль имел право держать до четырех батальонов пехоты.

Запад высоко оценил все эти соглашения и еще в конце 1978 года авансом присудил А. Садату и М. Бегину Нобелевскую премию мира. А вот в арабском мире все эти соглашения, напротив, вызвали резкое неприятие и серьезный раскол. Так, лидеры Сирии, Ирака, Алжира, Ливии, Южного Йемена и ООП, собравшиеся еще в декабре 1977 года на Трипольскую конференцию «фронта отказа», осудили А. Садата и обвинили его «в предательстве арабского дела» и участии в «империалистическо-сионистском заговоре» против арабов, а также создали Фронт стойкости и противодействия, основной целью которого стало отстранение А. Садата от власти. Правда, последнее решение не пришлось по вкусу президентам Алжира и Ирака Хуари Бумедьену и Ахмаду Хасан Аль-Бакру, в связи с чем А. А. Громыко даже просил Л. И. Брежнева направить в их адрес личные послания[1014]. Чуть позже к позиции «трипольской шестерки» присоединились короли Иордании и Саудовской Аравии. Однако ряд членов ЛАГ либо выступили в поддержку А. Садата (Судан, Марокко и Оман), либо не осудили его (Тунис, Йемен и Сомали)[1015].

Между тем с особым неприятием «посредническая» миссия Вашингтона была встречена в Москве. Дело в том, что еще в президентство Дж. Форда была достигнута договоренность о созыве Женевской международной конференции по Ближнему Востоку, сопредседателями которой должны были стать Москва и Вашингтон. Затем эта же договоренность была подтверждена в совместном Заявлении двух стран от 1 октября 1977 года[1016]. Но американцы негласно и упорно поддерживали «сепаратизм» А. Садата в отношениях с Израилем, что стало окончательно ясно после разговоров А. Ф. Добрынина с госсекретарем Сайрусом Вэнсом, а затем и с президентом Дж. Картером. В итоге 16 ноября 1977 года Л. И. Брежнев направил президенту Дж. Картеру личное послание, в котором подверг резкой критике позицию Вашингтона по ближневосточному урегулированию и отказ от подготовки Женевской конференции. А вскоре в Кремле было принято решение о проведении консультаций с руководителями ряда государств «трипольской шестерки». И уже в следующем 1978 году такие консультации были проведены с лидерами Сирии, ООП и Ирака во время их официальных визитов в Москву: Хафеза Асада — 20–23 февраля, Ясера Арафата — 6-10 марта и Саддама Хусейна — 11–13 декабря[1017].