Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Между тем, как считают целый ряд историков (А. И. Уткин, А. Д. Богатуров, В. В. Аверков[1026]), возросшая гибкость военных доктрин, а также военно-технические достижения того времени предопределили возрастание интереса американских стратегов к идеям «управляемых конфликтов» и «ограниченных войн» в рамках новой военной доктрины «контрсилы». Более того, сразу после прихода к власти президента Дж. Картера в Вашингтоне особую популярность приобрела концепция «окна уязвимости», автором которой стал бывший заместитель главы Пентагона Пол Генри Нитце, вошедший в состав аналитической группы «Команда В», членами которой были Ричард Пайпс, Пол Вулфовиц, Дэниел Грэм, Джон Фогт и другие американские аналитики правого толка. Сама эта группа была создана еще Дж. Бушем как своеобразная команда «сторонних экспертов» при ЦРУ, которая должна была предлагать альтернативные оценки и заключения по ключевым проблема внешней политики США[1027]. Почти все члены этой группы были убеждены в том, что ЦРУ неверно оценивает военный и особенно ядерный потенциал Советского Союза, который обладал существенным превосходством над США, а также его новейшую военную доктрину «победоносной ядерной войны». Отсюда следовал вывод о том, что Администрация Дж. Картера должна немедленно принять решительные меры для наращивания военного потенциала США, способного противостоять всем угрозам, исходящим от главного геополитического противника, то есть от СССР.

Одновременно Конгресс США принял специальную резолюцию, по которой Администрация Дж. Картера была обязана при заключении новых соглашений, связанных с контролем над вооружениями, добиваться численного равенства всех показателей американских и советских стратегических вооружений.

Кстати, судя по очень обстоятельным мемуарам А. Ф. Добрынина, по факту ревизия Владивостокских договоренностей началась еще при Дж. Форде в 1976 году, когда на одном из заседаний Совета национальной безопасности глава Пентагона Д. Рамсфельд жестко схлестнулся с госсекретарем Г. Киссинджером по поводу ратификации соглашений ОСВ-2[1028]. В феврале и марте 1976 года Дж. Форд попытался «спасти» Владивостокские договоренности и в личных посланиях Л. И. Брежневу предложил выделить в отдельный «пакет» договор по ТУ-22М («Бэкфайер») и крылатым ракетам и ратифицировать их. Однако советский лидер отклонил эту идею. Более того, в своем апрельском письме он прямо попенял Дж. Форду, что «особенности внутренней предвыборной ситуации в США не могут служить оправданием для того, чтобы ставить под удар все большое и ценное, что удалось с большим трудом достичь в советско-американских отношениях»[1029].

В конце января и начале февраля 1977 года Дж. Картер и Л. И. Брежнев обменялись взаимными посланиями по поводу дальнейших шагов в советско-американских отношениях, а уже в конце марта в Москву для переговоров с высшим советским руководством прилетел новый госсекретарь Сайрус Вэнс, который дважды — 28 и 30 марта — встречался с Л. И. Брежневым[1030]. Однако этот визит завершился провалом, поскольку Москва расценила предложения американской стороны как ревизию Владивостокских соглашений и попытку силового давления со стороны США. Об этом, кстати, буквально за месяц до визита С. Вэнса говорили и в Политбюро, где обсуждалась совместная записка А. А. Громыко, Д. Ф. Устинова и Ю. В. Андропова по этому вопросу. В связи с этим обстоятельством в начале июля 1977 года Кремль отверг предложение американской стороны о личной встрече Л. И. Брежнева и Дж. Картера.

Небольшой прогресс по ОСВ-2 произошел только в конце сентября 1977 года в ходе переговоров Дж. Картера, С. Вэнса и З. Бжезинского с А. А. Громыко и Г. М. Корниенко в Нью-Йорке, куда советская делегация прибыла на сессию Генеральной ассамблеи ООН. Во время данной встречи удалось решить два вопроса: 1) согласовать позиции по тяжелым бомбардировщикам и крылатым ракетам и 2) пролонгировать договор ОСВ-1, срок действия которого истекал в октябре этого года, до заключения нового договора ОСВ-2. Но затем переговоры вновь зашли в тупик во многом из-за того, что Дж. Картер, отвечая на дружеский совет Г. Киссинджера продолжить их прежний курс в отношениях с Москвой, заявил ему, что «пойдет своим собственным путем в переговорах с русскими»[1031]. Правда, этот путь во многом стал определять З. Бжезинский, который, в отличие от того же С. Вэнса, страдал пещерным антикоммунизмом и плохо разбирался в тонкостях переговорного процесса по ОСВ-2. Кроме того, надо иметь в виду, что новая американская Администрация стала прямо увязывать прогресс в переговорах по ОСВ-2 с ситуацией в Анголе, Эфиопии и на Ближнем Востоке, даже настаивая на восстановлении дипотношений между Москвой и Тель-Авивом. Однако против последнего в категорической форме выступали многие члены Политбюро, особенно А. А. Громыко и М. А. Суслов, а также курируемый им Международный отдел ЦК во главе с Б. Н. Пономаревым.