Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

В конце февраля 1978 года Л. И. Брежнев направил Дж. Картеру очередное послание, в котором посетовал «на отсутствие движения в решении наиболее актуальных вопросов советско-американских отношений». А в марте того же года А. Гарриман сообщил А. Ф. Добрынину, что Дж. Картер «никак не может пробить дорогу к искреннему диалогу с русскими», а С. Вэнсу «приходится то и дело поправлять разные эскапады Бжезинского», но «у него не хватает характера отстаивать свою точку зрения»[1032]. Более того, как справедливо отметили ряд историков (Н. В. Павлов, А. А. Новиков, А. В. Шубин), тогда же у Дж. Картера возникли серьезные разногласия и с лидерами ряда европейских держав, прежде всего с канцлером Г. Шмидтом, который считал, что за столом переговоров по ОСВ-2 есть возможность «разменять» новейшее нейтронное оружие США на советские ракеты «Пионер» (СС-20), размещение которых в Европе крайне напугало Бонн[1033]. Однако этот план германского канцлера потерпел фиаско из-за нерешительности Дж. Картера, который в начале апреля 1978 года вопреки совету С. Вэнса, З. Бжезинского и главы Пентагона Гарольда Брауна отказался от производства нейтронного оружия.

Между тем 20–22 апреля 1978 года по договоренности с Дж. Картером С. Вэнс побывал в Москве, где по личному указанию генсека ему был оказан самый благожелательный прием как «человеку порядочному, стремящемуся к нахождению взаимных компромиссов». Но его переговоры с Л. И. Брежневым и А. А. Громыко по ОСВ-2 вновь не смогли решить главных разногласий, хотя имели все же небольшой прогресс, поскольку Москва согласилась «понизить владивостокские уровни» и дополнительно утилизировать несколько десятков своих ракет. Но в США это не оценили, поскольку из-за событий в Африке там начался очередной виток антисоветской истерии. Одновременно достоянием общественности стал давний конфликт С. Вэнса и 3. Бжезинского, который в конце мая побывал в Пекине и после своих переговоров с Хуа Гофэном и Дэн Сяопином уговорил Дж. Картера активизировать отношения с китайцами на антисоветской основе. В Москве все это не осталось без ответа, и 25 июня 1978 года было озвучено официальное Заявление советской стороны, в котором говорилось, что «в последнее время в США, причем на самом высоком уровне и в довольно циничной форме», стали предприниматься «попытки разыграть “китайскую карту” против СССР», что носит опасный и близорукий характер[1034].

Тем временем в конце мая 1978 года в Вашингтоне состоялась встреча Дж. Картера и С. Вэнса с А. А. Громыко, который заявил американцам, что Москва готова пойти на уступку и «заморозить» количество боеголовок на советских ракетах «Сатана» (СС-18). Однако вместо содержательного разговора по этой теме американский президент вновь затянул бесплодный разговор на тему прав человека, чем, как утверждает А. Ф. Добрынин, довел до ручки известного своей выдержкой А. А. Громыко, который уже в посольстве «выругался по адресу Картера»[1035]. А спустя всего два дня С. Вэнс направил Дж. Картеру свой «меморандум» с просьбой «обсудить отношения США с СССР с учетом того, что в Администрации существуют две различные точки зрения на этот счет». Но его послание осталось без ответа, зато в начале июня, находясь в Военно-морской академии в Аннаполисе, Дж. Картер выступил с путаной речью, которую в Москве расценили как факт того, что президент «склоняется скорее к конфронтации, чем к разрядке». Да и в самих США ряд известных членов «Комитета в поддержку согласия между Востоком и Западом», в том числе Д. Кеннан, Д. У. Фулбрайт, Д. Гэлбрейт и Д. М. Кендалл, в своем заявлении выразили «огромное разочарование» речью президента страны. Кроме того, надо иметь в виду, что масла в огонь подлили и события в Иране, которые даже вынудили Л. И. Брежнева направить специальное послание в Вашингтон.

Некоторые подвижки по ОСВ-2 и организации личной встречи глав СССР и США наметились только в октябре 1978 года после взаимных визитов С. Вэнса и А. А. Громыко в Москву и Вашингтон. Однако, когда С. Вэнс и А. А. Громыко в конце декабря встретились в Женеве для окончательной доработки договора по ОСВ-2, госсекретарь США по простому телефону получил прямое указание от З. Бжезинского договор не парафировать, что на всех участников встречи произвело «довольно неприятное впечатление»[1036]. Более того, через пару дней З. Бжезинский пригласил А. Ф. Добрынина в Белый дом и торжествующе объявил, что 1 января 1979 года США и КНР восстанавливают дипотношения, что было прямым вызовом Москве, о чем Л. И. Брежнев и указал в двух своих посланиях Дж. Картеру от 19 и 27 декабря.