Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

В том же сентябре 1976 года серьезно укрепились и позиции К. У. Черненко, который в условиях нарастающей немощи Л. И. Брежнева стал его «altеr еgo». В исторической и мемуарной литературе (Р. А. Медведев, И. Г. Земцов[426]), да и в широком общественном сознании, сложился довольно искаженный образ этого человека как серого и безликого канцеляриста, всегда бывшего в тени генсека. Однако, как свидетельствуют ряд авторов (Е. И. Чазов, В. А. Печенев, В. В. Прибытков[427]), хорошо знавших К. У. Черненко, это совершенно не так. В свои лучшие годы это был блестящий управленец и настоящий трудоголик, никогда не бросал слов на ветер и всегда четко, аккуратно и вовремя исполнял все поручения и взятые на себя обязательства. Неслучайно во всем аппарате ЦК в те времена в чести была такая формула: «хочешь быстро и четко решить любой вопрос, ступай к Черненко».

Между тем, вопреки устоявшейся традиции, уже 25–26 октября 1976 года состоялся «предновогодний» Пленум ЦК[428], на котором, как всегда, были заслушаны доклады председателя Госплана СССР Н. К. Байбакова и министра финансов СССР В. Ф. Гарбузова и единогласно принято Постановление ЦК «О проектах Государственного пятилетнего плана развития народного хозяйства СССР на 1976–1980 гг., Государственного плана развития народного хозяйства СССР на 1977 г. и Государственного бюджета СССР на 1977 г.». Но самыми «интригующими» стали сообщение Л. И. Брежнева и рассмотрение «вопроса о деятельности министра обороны СССР Д. Ф. Устинова», во время которых всем членам и кандидатам в члены ЦК и ЦРК были даны пояснения о причинах и обстоятельствах всех принятых решений по Министерству обороны СССР. А под конец работы Пленума были решены два важных кадровых вопроса. Во-первых, впервые за многие годы из состава кандидатов в полноправные члены ЦК были переведены новый заведующий Сельскохозяйственным отделом ЦК Владимир Алексеевич Карлов, сменивший в этой должности заболевшего Ф. Д. Кулакова еще в мае 1976 года, первый секретарь Полтавского обкома КПУ Федор Трофимович Моргун и министр машиностроения для животноводства и кормопроизводства СССР Константин Никитович Беляк. Во-вторых, новым секретарем ЦК, которому теперь вместо маршала Д. Ф. Устинова предстояло курировать весь военно-промышленный комплекс страны, был избран первый секретарь Свердловского обкома партии Яков Петрович Рябов. Сам Д. Ф. Устинов рассчитывал посадить на свое место Леонида Васильевича Смирнова, который в ранге заместителя председателя Совета Министров СССР курировал все оборонные отрасли и возглавлял Комиссию Президиума СМ СССР по военно-промышленным вопросам. Однако против его кандидатуры выступил М. А. Суслов, тогда как Я. П. Рябова он, напротив, активно поддержал, как и три других секретаря ЦК — его давний куратор и негласный патрон А. П. Кириленко, Ф. Д. Кулаков и И. В. Капитонов[429].

При этом в самом Свердловске вопреки обычаю новым первым секретарем стал не второй секретарь обкома Евгений Александрович Коровин, а секретарь обкома по строительству Борис Николаевич Ельцин. Как позднее вспоминал сам Б. Н. Ельцин, этот вопрос был решен уже на следующий день. В то время он был в Москве на месячных курсах в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Утром 27 октября его срочно вызвали в ЦК, где он сразу «пошел по рукам» трех секретарей ЦК — И. В. Капитонова, А. П. Кириленко и М. А. Суслова. А затем, успешно пройдя все «смотрины», в сопровождении И. В. Капитонова и Я. П. Рябова он предстал «пред светлые очи» самого Л. И. Брежнева, где и был окончательно решен вопрос о его посажении в кресло первого секретаря Свердловского обкома партии[430].