Бри

Утро началось крайне неудачно. Я проснулась злой. Дико злой. Бесили девичьи крики, раздражали запахи, резкие движения, голоса, еда, одежда на мне, даже взгляды. Я казалась самой себе одичавшей кошкой и не понимала, что же меня так беспокоит.

На утренней тренировке откровенно нахамила капитану Чейзу, за что удостоилась его удивленного взгляда. Обычно я язвила только Муру. Синеглазка отправил меня наматывать круги по залу, чтобы сбросить пар. И приставил болтливую Лину в качестве наказания. Когда она меня окончательно достала разговорами о предстоящей экскурсии на верхний ярус, послала ее в далекие дали и ускорила темп, прилично оторвавшись. Все же бегала я лучше всех девчонок.

А когда остановилась перевести дыхание, подошла офицер Картер. Я любила Сандру, но сегодня даже она меня бесила.

— Не с той ноги встала? — поинтересовалась она. Когда мы наедине, я обращаюсь к ней на «ты», и она не возражает.

— Так заметно?

— Угу. Опять выпустила своего когтистого зверька.

Я почему-то взглянула на Мура. Он стоял ко мне спиной, но в момент напрягся, будто почувствовал на себе мой взгляд. Рядом ошивался Герр, с каменным лицом наблюдая за боем Максвела и офицера Бейли.

— Как успехи с блоком? — напомнила Сандра.

— Недостаточно хорошо, — честно призналась я. — А ты умеешь считывать эмоции?

Офицер поморщилась.

— Недостаточно хорошо, — был ее ответ. — Но я учусь.

— А ты какого типа и уровня?

— Не скажу. Это личное.

Я недовольно скривилась, за что Сандра незаметно пнула меня локтем в бок.

— У меня плохое предчувствие, — серьезно произнесла она. — У тебя тоже, да? Потому нет настроения.

— Наверное. Что сегодня будет? Зачем опять экскурсия?

— Мур считает, что смена обстановки пойдет вам на пользу. И опасности он не чувствует. Но все-таки что-то меня грызет.

Она бросила на меня напряженный взгляд и прошептала:

— Будь бдительной. Герр вступает в игру.

— Ненавижу игры, — прошептала вслед уходящей Сандре.

Но ее опасения имели смысл. Осталось две недели. Пора делать «выбор». Я не хочу быть куклой Герра, но и служить хитрому императору мне претит. А принц Адэйр все же не раскрыл козыри, так и не сказал, какова миссия отряда. Что ищет Герр и какую функцию выполняет камень? Я лишь знала, что канцлер не у дел. А если вдруг узнает, что секретная вещь у нас — всем кранты.

Вчера было воскресенье — день облегченных тренировок. Вечером я попросила Сандру впустить меня в учебный класс, чтобы в тишине прочесть дневник отца. Мне казалось, это хоть немного поможет разобраться в себе. Но сейчас, вспоминая те строки, на которые хватило моей выдержки, я снова почувствовала приступ злости.

Фразы «Я любил твою маму всем сердцем» и «Она была моим светом в самые темные дни» стали ударом под дых. Я несколько раз перечитывала их, но так и не увидела смысла. Он любил ее? Чушь! Я знаю это чувство. Не важно, что происходит вокруг, тот, кто любит, всегда выберет свою половинку. В бездну правила, нормы, порядки и общество. Весь мир в пропасть, ведь только с тем единственным ты сможешь жить по-настоящему. Нет. Он ее не любил. Он ее оставил. Бросил. А потом вытолкнул за порог, когда она нуждалась в нем больше всего. Я закрыла дневник на второй странице, где отец расписывал, как ему было трудно в годы разлуки. Ха! Ему трудно было. В тот момент, когда мама в муках меня рожала, воспитывала младенца и вынуждена была убегать на работу по ночам. Святая Вселенная, не представляю, как она выжила.

До конца тренировки я не могла избавиться от липкого чувства опасности.

На этот раз на верхнем ярусе под стеклянным куполом не было джунглей. Все редкие растения и земля под ногами исчезли, будто их здесь и не было. Но нас ждал не менее интересный сюрприз. Лошади. Сюда завезли небольшой табун прекрасных диких скакунов. Они стояли в устеленном соломой загоне и нервно реагировали на приближение. Мы наблюдали со стороны. Курсанты пытались расспросить инстукторов, зачем они здесь и куда делся наш маленький оазис, но те по-партизански молчали.

Я смотрела на эту дикую красоту, не отрывая глаз. Такие прекрасные, гордые и необузданные. Свободные. Их поймали, лишили выбора и заточили в клетку. Они брыкаются и недовольно фыркают, как только видят чужих. А в глазах столько злости и в то же время печали.

— Кажется, я знаю, о чем ты думаешь, — прозвучал голос генерала Герра. Он встал рядом, сложив руки за спиной и гордо задрав подбородок. Я лишь мельком осмотрела его профиль и вернулась к созерцанию животных.

— Мне нравится черная, — поделилась я. — Самая красивая их всех.

— Самая агрессивная, — поправил генерал, перехватив мой взгляд. Лошадь в подтверждение его слов встала на дыбы. К загону как раз подходил Мур. Он говорил о том, что их привезли несколько дней назад, и к нему они немного привыкли. Я старалась не слушать и не смотреть на капитана. Мне было любопытно, что скажет Герр, но и о блоке нельзя было забывать.

— Видишь, сколько ярости в ее взгляде? — продолжил генерала. — Такую не приручить. Не воспитать.

Я напряглась. Он ведь не о животных сейчас говорил. Мур подошел прямо к черной красавице и выставил ладонь.