Бригада с запада

К поселку Светлый уголовники-беглецы вместе с прапорщиком Кальченко подошли ближе к вечеру. Близко к поселку они не подходили, затаились почти в полукилометре от его окраины. Всего поселка отсюда видно не было, виднелись лишь несколько длинных деревянных строений. Ракета и другие беглецы засомневались, что это именно тот самый поселок, который им нужен. Никаких наезженных дорог и никаких указателей за все время пути они нигде не видели, так что вполне могли и заблудиться.

— Да тот это поселок! — настаивал Кальченко. — Видите — деревянные бараки! Совсем еще новые! Других таких поселков в здешних местах нет! Сплошные палаточные городки! А здесь настоящие деревянные дома!

И все-таки беглецы сомневались. И чтобы развеять сомнения, Ракета обратился к Кальченко с такими словами:

— Ты вот что, прапор. Давай-ка сходи в разведку. Разнюхай там, что к чему. Тихо ли там, чисто ли… И вообще, то ли это место, которое нам нужно, или мы все-таки заплутали. Валяй. А мы подождем тебя здесь.

Кальченко с мрачным недоверием глянул вначале на Ракету, а затем и на других беглецов.

— Ты не зыркай! — заметил его взгляд Ракета, и на его лице появился волчий оскал. — Ты ступай. Не тревожься, никуда мы отсюда не двинемся. Будем дожидаться твоего возвращения. Коль уж я обещал…

Кальченко помедлил, еще раз внимательно взглянул на Ракету и шагнул в сторону поселка. То, что его в чем-то заподозрят или, больше того, разоблачат — этого он почти не опасался. Как можно его разоблачить, по каким таким приметам? Одет он был неброско, так же, как и большинство других строителей, внешностью также не выделялся. Ну а то, что в поселке он будет личностью, никому не знакомой, так и в этом нет ничего опасного. На магистрали много разных людей, а если так, то много их и в поселке. Быть того не может, чтобы все знали друг друга в лицо! Стало быть, никакая опасность с этой стороны прапорщику не грозила.

Опасность грозила ему с другой стороны — от беглецов. Не доверял им Кальченко, а особенно не доверял Ракете. Что им стоило отправить его в разведку, а самим уйти вместе с деньгами, махнуть рукой на свое обещание поджечь поселок? Они уголовники, с них станется. Но с другой стороны — уйти они могли и раньше, как только выманили у Кальченко все деньги. Для чего им было переться пятьдесят верст на восток, если их путь лежал в обратную сторону, к западу? А вот же они пошли не на запад, а на восток и пришли к поселку. А коль так, то, наверно, у них и впрямь имеется намерение поджечь поселок. Все получается логично. И от такой логики на душе Кальченко становилось спокойнее.

Когда Кальченко ушел, двое беглецов, переглянувшись между собой, подступили к Ракете. Тот взглянул на них спокойно и безбоязненно и даже — с легкой ухмылкой. Было похоже, что он ожидал такого демарша от своих сотоварищей по побегу, и более того, был к нему готов.

— Ну и что? — процедил он сквозь зубы и нарочито демонстративно сунул руку за пазуху, где у него хранился обрез. — Вы хотите мне что-то сказать? Если по делу, то говорите…

— Хотим, — сказал один из беглецов. — Ты вот что, Ракета… Не дело ты затеял. Мы насчет поселка… Для чего нам нужен этот поселок? Чего мы этим добьемся? Только засветимся и огребем новые сроки. А то еще и положат нас здесь, у этого поселочка… Расклада-то мы не знаем! Мало ли кто в том поселке обретается! А вдруг легавые! Пронюхали и пошли по нашему следу… Перекрыли наши пути.

— И что вы предлагаете? — лениво поинтересовался Ракета.

— А вот что! — сказал другой беглец. — Бросаем все и уходим обратно. Деньги у нас при себе, а этот прапор — для чего он нам? Вернется из разведки, а нас уже и нет. Такое, значит, у нас предложение… А то — положим этого прапора, когда он вернется, да и все дела. Засыплем его землицей и айда в обратную сторону!

— И что же, все думают так же, как и вы? — с прежней ленцой спросил Ракета, не вынимая руки из-за пазухи. — Или у кого-то имеется другое мнение?

Он по очереди оглядел всех остальных беглецов. Сгущались сумерки, но лица пока еще были видны. И выражение лиц тоже. Никто больше ничего Ракете не сказал: кто-то отвел глаза, кто-то иронично скривил губы, но все молчали.

— Вот видите, — сказал Ракета двум парламентерам. — Общего мнения-то и нет. Вы в меньшинстве, а потому заткнитесь-ка оба! Или я помогу вам это сделать.

— Погорим, — тоскливо произнес один из парламентеров. — Или на деле нас накроют, или этот прапор на нас донесет…

— Это что же, он станет доносить на самого себя? — ухмыльнулся Ракета. — Он с нами повязан по самое не могу. Он с нами в доле.

— Ну, так непонятно, для чего он вступил с нами в долю, — не желал сдаваться парламентер. — Сомнительная он фигура! Для чего ему все это надо? Откуда у него столько денег?

— Тебе непонятно, а вот мне понятно! — отрезал Ракета. — И на данном этапе его интересы совпадают с моими интересами. А потому ждем, когда прапор вернется из разведки.

— Ракета, ты забыл о Стриже, — напомнил второй парламентер.

— А что — Стриж? — сплюнул Ракета.