Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики

Но, повторимся, в советские годы Сочи был спокойным в криминальном отношении городом, поскольку его «крышевателям» из криминальной среды удавалось найти компромисс как друг с другом, так и с властью. Ситуация стала меняться с конца 80-х, когда в стране, а также и в криминальном мире начался форменный беспредел. Он длился почти десятилетие. Потом ситуация в стране несколько устаканилась, и на том же сочинском «Кинотавре» стало гораздо поспокойнее. По словам все того же М. Рудинштейна:

«Бандитских разборок больше не было, «Атас» в ресторане никто не заказывал, проститутки не избивали сутенеров. Братки в красных пиджаках с золотыми цепями на бычьих шеях исчезли...

Я вспоминал, как Янковский, страдальчески морщась, просил меня избавить его от общения со Шпунтом. Как Абдулов после стычки с бандитами из-за песни для «доблестных сотрудников МУРа» возмущался мне в лицо: мол, не кинофестиваль, а разбойничий притон!.. (из-за этого скандала «братва» едва не отправила на тот свет директора Абдулова. – Ф. Р.). А теперь звезды сами не расстаются с людьми, чья законопослушность вызывает у меня большие сомнения. Они могут называть это дружбой или бизнесом, суть не меняется. Криминалитет, который я так долго пытался отсечь от «Кинотавра», все равно здесь, только в другом обличье. И привели его сюда сами же звезды».

«Менты» смутного времени

После развала СССР новые власти, шедшие в одной упряжке с организованной преступностью, были зантересованы в том, чтобы правоохранительная система страны была ослаблена. Для этого Ельцин целенаправленно наносил удары как по КГБ, так и по МВД. Достаточно сказать, что за шесть лет (1991—1997) президент России сменил сразу четырех министров: А. Дунаева (1991), В. Баранникова (1991—1992), В. Ерина (1992—1995), А. Куликова (1995—1997). Отметим, что последнего сняли с поста министра после того, как он выступил именно против мафии: предложил Ельцину признать результаты приватизации недействительными, национализировать коммерческие банки, нефтяные и газовую компании без выкупа. Что, в свою очередь, должно было перекрыть канал перекачки национального богатства русского народа на счета мафиози в иностранных банках. Эти мероприятия значительно бы ослабили позиции мафии и дали бы весьма существенные козыри в руки правоохранительной системе. Однако не для этого оргпреступность помогала Ельцину стать президентом, чтобы он затем ставил ей палки в колеса. В результате с помощью посредников с ним была проведена соответствующая беседа, которая имела свои скорые последствия: был подписан указ об отставке Куликова. А вместе с ним разогнали и всю его команду, которую министр формировал на протяжении нескольких лет. Своего поста лишился и начальник Главного управления по борьбе с экономическими преступлениями генерал-лейтенант И. Г. Сердак, который до этого был начальником российского Интерпола и обладал обширной информационной базой на российских мафиози, связанных с Международным преступным синдикатом. По словам А. Куликова:

«Мой коллектив поверил в меня. Мы начали давать результаты. Вышли на ряд серьезнейших преступлений. Но с моим уходом коллектив выгоняют, перемещают, ставят новых людей. Естественно, что те наработки, которые были, которые касались каких-то влиятельных людей, теперь уже исчезли...»

Из-за министерской чехарды в МВД криминогенная ситуация в стране только усугублялась. Милиция плохо справлялась с возложенными на нее функциями, из-за чего ее престиж у населения находился на достаточно низком уровне, что было в общем-то закономерно – милиция плохо справлялась с уличной преступностью, зато весьма активно разгоняла нищих бабуль, торгующих овощами на улицах. За милиционерами закрепилось презрительное прозвище «менты». Почти в точности повторялась советская ситуация середины 60-х: там, как мы помним, престиж милиции тоже оказался на низком уровне, из-за чего милиционеров презрительно именовали «легавыми». Но потом к руководству МВД пришел Н. Щелоков, который достаточно активно взялся не только за внутренний облик милиции, но и за внешний – переодел милиционеров в новые мундиры. И уже в 70-е годы люди к милиции стали относиться иначе – с уважением.

В 90-е годы такого министра не нашлось (да и не могло найтись при наличии не заинтересованного в этом президента), однако задача перед властями встала та же – необходимо было хотя бы в виртуальном пространстве создать у народа положительное отношение к органам правопорядка. Вот тогда-то в телевизионных кругах и начала бродить идея о том, чтобы снять российский сериал о деятельности современной российской милиции, который бы реабилитировал «ментов» в глазах широкой общественности.