Бригадир. Не будет вам мира

Искушение было велико. Но Клинч понимал, что нельзя соваться в дом к Савраскову. И три миллиона накроются медным тазом, и контракт с Красницким аннулируется. Бригада у него не маленькая, два десятка бойцов, и он почти не сомневался в том, что кого-то из них Незлобин взял на секретное содержание. Очень даже может быть, что в бригаде завелся стукач. Во всяком случае, на месте Красницкого и начальника его службы безопасности он бы обзавелся сексотом. Клинч уже решил две проблемы, показал себя в деле, но, возможно, в нем еще сомневаются. И если не пройдет он сейчас через проверку на вшивость, Незлобин сделает соответствующие выводы. Обидно будет, если и трехмиллионный журавль в небо улетит, и синица за двести пятьдесят тысяч в руке сдохнет.

– Обманешь, – покачал головой Клинч и наставил на жертву пистолет.

– Нет, нет! Не обману!.. Это Красницкий обманет! А я не обману!

– Красницкий?! При чем здесь Красницкий? – удивленно спросил Клинч.

Нигде не афишировалось, на кого он работает.

– Ну, я же не дурак! Я знаю, кто меня заказал!.. Я знаю, Красницкий давно глаз на мой бизнес положил!

– Какая тебе разница, кто тебя заказал? Все уже решено, так что заглохни, закрой глаза и умри, как мужик.

Саврасков зажмурил глаза, но не заглох:

– Поверьте моему слову, Красницкий вас обязательно обманет! Он подлый человек, ему нельзя ве…

Клинч усмехнулся. Можно подумать, он доверял Красницкому. Он точно знал, что в этой жизни никому нельзя верить, поэтому Савраскова можно дальше не слушать. Клинч нажал на спусковой крючок и оборвал речь жертвы на полуслове.

* * *

Окно открылось достаточно легко, но вмонтированная в стену решетка дальше не пускала. Катя двумя руками взялась за прутья, попробовала их шатнуть, да куда там! Крепкая решетка, такую только вместе со стеной вырвать можно.

– Ку-ку!

Перед окном вдруг всплыла ухмыляющаяся физиономия. Круглолицый парень с диатезно-красными щеками одной рукой держался за живот, а пальцем другой тыкал в нее. Хорошо, фундамент высокий, и он не доставал до Кати.

Так ей вдруг захотелось плюнуть на него, но все-таки она удержалась от искушения. Не в том она положении, чтобы плевать в колодец. Этот парень – ее враг, и если его разозлить, то можно за это поплатиться. Неизвестно, что у него на уме, может, он изнасиловать ее хочет, но сдерживается…

Как-то сумбурно все произошло. Только Ваня Бояров отвязался от нее, как появился какой-то парень, сказал, что Саврасков очень хочет видеть ее. Катя заупрямилась, но взгляд у незнакомца заморачивающий, голос завораживающий, и она пошла за ним как будто под гипнозом. Через какой-то черный вход он вывел ее на улицу, посадил в машину, тут же кто-то вонючим платком заткнул ей нос, и она потеряла сознание.

Очнулась Катя в этом доме, сжатая со всех сторон стенами, крепкой дверью и прочными решетками. Комната небольшая, пол скрипучий, мебель дрянная, но даже если бы все здесь было в золоте, все равно это клетка. И она в очередной раз убедилась, что из нее не выбраться.

Дверь вдруг открылась, и в комнату ввалились двое: здоровяк с диатезными щеками и мордастый верзила с изрытым оспой лицом.

– Хозяин звонил, сказал, что тебя распечатать надо, – оскалился диатезный.

– Чего? – вжимаясь в угол комнаты, с ужасом протянула Катя.

– Да ты не бойся, мы же не извращенцы, – ощерился рябой и ладонью похлопал по корпусу видеокамеры, что держал в правой руке. – Алик тебя оформит, а я на камеру сниму. Он один будет, все по-честному…

– Сама разденешься или тебе помочь? – глумливо спросил диатезный, расстегивая пояс на своих джинсах.

Катя пожалела, что не плюнула в него. Впрочем, еще не поздно. Только, увы, плевком делу не поможешь. Парень крепкий, и если он навалится на нее всей массой, то все, пиши пропало… Что же делать? Что делать?

– Ты хоть знаешь, кто у меня брат? – схватилась за соломинку Катя.

– Не знаю и знать не хочу!

– Он в законе! Знаешь, что с тобой будет, если ты меня хоть пальцем тронешь?

– А это смотря каким пальцем, – хохотнул диатезный. – Я правильным пальцем тебя трону. Тебе понравится! Еще умолять будешь, чтобы я повторил!

– Не подходи ко мне, мразь!

– Давай, давай, меня это заводит!

Катя выставила вперед руки, защищаясь от насильника, но тот ловким движением захватил их и одну заломил за спину. Развернул Катю к себе спиной, завалил ее на живот, стал стаскивать джинсы…

Но раздеть ее не успел. В комнату вдруг ворвались какие-то люди, скрутили его самого, закрепив на его запястьях наручники. Досталось и верзиле.

– Капитан милиции Уходов, – помогая Кате подняться, представился парень с располагающей к доверию внешностью.

И удостоверение он Кате предъявил, и в машину проводил.

– Еле нашли вас, Катя, – усаживаясь рядом, с доверительной улыбкой сказал он. – Да, кстати, если можно, автограф…

Из кармана кожаной куртки он достал магнитофонную кассету и попросил расписаться на обложке с ее фотографией. Разумеется, она не могла отказать ему в столь невинной и приятной просьбе.

– Спасибо. Не скажу, что я рьяный ваш поклонник, но мне нравится, как вы поете… Олег, организуй нам концерт!