Бригадир. Не будет вам мира

– Я вижу, ты уже поняла, что тебе от меня никуда не деться. Я – твоя судьба, и ты должна с этим смириться… И еще я в ответе за тебя перед твоим братом. Вот верну я тебя домой, а с тобой что-то случится, твой брат выйдет из тюрьмы, и что я ему скажу? Извини, не уберег. А твой брат – серьезный человек, и у меня из-за тебя могут возникнуть с ним проблемы. Мне это надо?

– Но вы же сказали, что Спартаку грозит большой срок.

– Что верно, то верно.

– Я же не могу просидеть здесь десять лет?

– Почему не можешь? Можешь. Дом неплохой, со всеми удобствами, кормить тебя здесь будут, охранять…

– Вы издеваетесь? – возмутилась Катя.

– Нет. Известны случаи, когда женщины жили по десять-двадцать лет в подвалах, в невыносимых на первый взгляд условиях. И ничего, жили, детей рожали… Ты же не хочешь жить в подвале? – холодящим взглядом посмотрел на нее Красницкий.

– Нет, – внутренне сжалась она.

– Тогда будь умницей, и будешь жить в комфорте. Скоро зима, а здесь камин и отопительная система. Душ с горячей водой, теплый туалет, свет в окнах. А в подвале холодно и сыро…

– Я не хочу в подвал.

– Вот и я о том же… Ты будешь умницей, и я создам тебе все условия. Ты будешь умницей, и я помогу твоему брату выйти на свободу.

– У него и без вас есть люди, которые могут помочь, – покачала головой Катя.

– Не все так просто, дорогая. У твоего брата есть враги. У друзей твоего брата тоже есть враги. И эти враги давят на них со всех сторон. Поверь, твоему брату будет очень-очень трудно…

Катя не хотела верить Красницкому. Более того, возникало чувство, что все это большой обман. Но Феликс Михайлович говорил очень убедительно, и взгляд у него завораживающий. А потом она прекрасно понимала, чем занимался ее брат и его друзья. Спартак – большой криминальный авторитет, и дела у него такие же преступные. И тот же Мартын занимается не только легальным бизнесом, там и «крыши», и контрабанда, и все такое прочее. И в криминальной среде у них есть враги; милиция, опять же, не дремлет. Тяжело сейчас приходится Спартаку, и Мартыну наверняка не сладко. А Красницкий – олигарх, у него большие связи в самых высоких кругах. Он может помочь Спартаку. А может сделать Катю своей вечной пленницей. Он все может. Именно эту мысль он и внушал.

– Я должна помочь своему брату? – завороженно спросила она.

– Да, ты должна помочь своему брату, – поднимаясь со своего места, сказал он. – Да, ты должна помочь самой себе. Станешь умницей, и у тебя все будет хорошо. А если станешь большой умницей, то вернешься на сцену…

– И как мне стать большой умницей?

– Для этого ты должна стать женщиной. Моей женщиной. Только моей женщиной. Ты должна угождать мне во всем… Поверь, это совсем не трудно. Надо только расслабиться…

Он вплотную подошел к ней, обжал ногами ее бедра, руками обхватил голову, лицом прижал к своему животу. Катя поняла, что ему нужно. И взбунтовалась.

Не будет она умницей, не станет угождать этому извращенцу.

– Пошел ты!

Она оттолкнула Красницкого и выбежала из комнаты в холл. Никто не гнался за ней, и она беспрепятственно добралась до прихожей, и только накрепко запертые двери остановили ее.

Катя глянула на окно, но и там преграда. Решетки на окнах наверняка крепкие, иначе бы ей не позволили свободно ходить по дому.

Охранник вышел к ней неторопливо, с непроницаемо спокойным лицом. Не человек, а мумия какая-то, только тело не высохшее, а напротив, крупное и насыщенное физической энергией.

– Пошли, – сухо сказал он.

И кивком головы пригласил Катю следовать за собой.

Он отвел ее на второй этаж, в просторную комнату с хорошим ремонтом и добротным спальным гарнитуром. И с решетками на окнах.

– Здесь будете жить, – не обращаясь к ней по имени, но на «вы» сказал парень. – Дверь будет открыта, но, мой вам совет, не пытайтесь бежать. Здесь видеокамеры, за вами следят. Попытаетесь сбежать, закроем дверь… В шкафу есть чистое белье, душ на этаже; если вдруг что-то будет нужно, зовите меня. Я буду в соседней комнате, зовут меня Михаил. Пока все…

Он ушел, а Катя подняла голову, разыскивая видеокамеру. Но ничего не нашла. Зато обнаружила «глазок» объектива в холле второго этажа. Ей предлагали полную свободу действий в своей комнате, но ограничивали за ее пределами. Что ж, и это хорошо.

Видеокамеры не было и в душевой. Но правом раздеться догола Катя воспользовалась лишь после того, как Красницкий покинул дом. Не хватало еще, чтобы он зашел к ней в душ. Он добивался от нее добровольной покорности, но мог применить и силу. Как ни крути, а она целиком и полностью находилась в его власти, и он мог сделать с ней все, что угодно его развращенной душе.

Катя должна была ясно осознать свою бесправ-ную участь и смириться с ней, иначе придется перебраться в подвал. Именно эту мысль и внушил ей Красницкий.

Катя понимала, что этот мерзавец может превратить ее жизнь в сущий ад, но она не хотела сдаваться. Хотя и не зарекалась от предательства. Возможно, ей придется изменить самой себе. И Косте…

Глава 20