Бриллиантовый браслетик

– Привет, мам, – улыбнулась Алька и одарила её поцелуем в щёчку. От мамы веяло каким-то приятным и свежим ароматом, напомнившим девушке о ее детстве. Перед глазами пронеслись картинки, когда мама приходила за ней в детский сад, Алька от радости бросалась к ней на шею, крепко обнимала и целовала. А в нос просился тот самый запах, лёгкий, неповторимый, завораживающий. – Ты куда-то опять собираешься? – поинтересовалась мама, обратив внимание на то, что дочка как-то нехарактерно долго и тщательно для нее выбирает наряд, то и дело бросаясь к зеркалу. – Да…, меня сегодня позвали в кинотеатр или в кафе…, в общем, пока еще не знаю точно куда, – созналась Алька, ощущая, как ее лицо предательски расползается в довольной улыбке. – А у тебя как дела? Что на работе? – Спросила девушка, примеряя очередное платье, которое раньше было одним из ее любимых. Раньше, когда она весила меньше килограмм на десять. – У меня всё хорошо, – ответила женщина, и Альке показалось, что она чего-то недоговаривает. – А что с папой? Он не появлялся? – осторожно спросила Алька, боясь снова причинить маме боль, вернув ее в воспоминания об отце.

– Сегодня приходил на работу. Сказал, что хотел заявиться прямо домой, но постеснялся твоей реакции, – спокойно ответила мама и одарила дочку своей загадочной улыбкой. – Да ну?! – не поверила Алька своим глазам и ушам, – он хочет вернуться домой?!

– Видимо, хочет. Сообщил, что ошибся, оступился, что та молодая дама, к которой он ушёл, ждала от него денег, квартиры, полагая, что он выбросит нас на улицу, оставив себе всё. Но не тут-то было. Он оказался ей не нужен со своей средней зарплатой, без собственного жилья, акций и сбережений. – Извинялся? – ещё больше повеселев, спросила Алька, отложив в сторону найденные в шкафу наряды и забравшись с ногами в кресло.

– Да, просил прощения, даже на колени хотел встать, но я сказала, что это ни к чему.

– А ты что думаешь? Примешь его обратно? – сбавив громкость в голосе, поинтересовалась Аля. – Конечно приму, – улыбнулась мама, – нам, может, скоро нужно будет единственную дочь замуж выдавать, а потом и внуков нянчить…, но об этом папе знать пока не обязательно. Пусть подумает над своим поведением, погорюет, осознает, чего сам себя лишил, а там можно будет и вернуться. – Мамочка, ты у меня самая лучшая! Самая красивая и умная! – заверила Алька, бросившись к ней на шею и стиснув в крепких объятиях. Время стремительно летело, приближаясь к семи часам вечера, и Алька нервно пыталась закончить сегодняшнее преображение. Нанеся на своё лицо немного румян и подкрасив губы, Алька взглянула на себя в зеркало и впервые за долгие несколько лет осталась довольна своим отражением. Сегодня был ее день! «Вот еще Валентине Петровне помочь, и тогда вообще было бы всё замечательно!» – подумала она и, попрощавшись с мамой, направилась к двери. Сердце гулко заколотилось, коленки снова затряслись, как у двоечницы, которую вот-вот пригласят к доске, чтобы проверить невыполненное ею домашнее задание. Она тихонько отворила дверь и, еще даже не увидев молодого человека, почувствовала, что он уже здесь. Дожидается ее. – Привет! – скромно поприветствовал ее Константин, окинув взглядом с ног до головы, – потрясно выглядишь, – улыбнулся он и подал ей руку, чтобы придержать на ступеньках. – Спасибо, – ответила Алька, смущённая его комплиментом, – вот, пришлось привести себя в порядок, а то вдруг не пустят в кинотеатр или кафе, – пошутила она, стараясь несколько разрядить обстановку. Костя мило засмеялся и сказал, что скорее его оставят на входе, нежели ее, так как таких необыкновенных красавиц нужно еще поискать. Алька появилась дома примерно в одиннадцать. Время пролетело незаметно, и ей абсолютно не хотелось расставаться со своим новым знакомым. Он казался ей сейчас самым красивым, самым обаятельным, добрым и отзывчивым. Смыв с лица всю косметику, Алька плюхнулась на расправленную заранее мамой постель, уставилась в потолок и снова вспомнила его глаза. Сначала они просидели около двух часов в кафе, потом отправились посмотреть фильм. Всё время без умолку болтали, шутили, смеялись, а в кинотеатре по-детски объедались поп-корном. Алька валялась на подушке и, не переставая улыбаться, вспоминала его голос, жесты, голубые до неприличия глаза. Проводив ее до самой двери, он молча потянулся к ней и нежно поцеловал в щеку. Его губы показались ей горячими и очень нежными. На прощание он взял ее за руку, провёл по волосам, поблагодарил за приятный вечер и сказал, что завтра обязательно позвонит. «Только бы это «завтра» наступило как можно скорее!» – думала Алька, проваливаясь в безмятежный сон. Проснулась девушка раньше обычного, уверенная, что на часах время стремительно приближается к обеду. Ей казалось, что она почти счастлива, ее фейерверки радости в душе омрачались только грустными мыслями о Валентине Петровне и ее племяннице. Внутри что-то мучило и не давало покоя. Алька знала, что это неспроста, так как с самого детства обладала хорошей интуицией, которая ни разу еще ее не подводила.