Бриллиантовый психоз

Раненый Бу-Бу и Генерал провели ночь в КПЗ[16] Лозовского отделения на голом бетонном полу. Бутылкин не спешил отправлять их в ИВС[17], расположенный в соседнем областном городке Долбищенске. Везти далеко. Пока то, пока се... Пускай лучше под рукой побудут... Бу-Бу, наивно попросившийся в больницу, вызвал у милиционеров взрыв дьявольского гогота и схлопотал дубинкой по черепу: «Не х...я вые...ться!» Однако спустя некоторое время дежурный по отделению, сжалившись, швырнул ему кусок бинта и таблетку анальгина: «Лечись, блин, на... помни мою доброту!» Рана Бу-Бу оказалась неопасной (пуля лишь выдрала солидный кусок мяса, не повредив кости), но чрезвычайно болезненной, да и кровищи вытекло порядочно. Бандит ни на минуту не сомкнул глаз, охая, стеная и матеря милицейский произвол. Генерал, совершенно выбитый из колеи, также не сумел уснуть, беспрестанно пиля дол...ба Бу-Бу, по дурости которого «вся каша заварилась». К утру оба напоминали выходцев из могилы, переполненных запредельной злобой. А без двадцати десять в камере появился старший лейтенант Сергей Костоломов.

Завидев старшего лейтенанта, узники мгновенно остыли и страстно возмечтали провалиться сквозь землю. Костоломов был похож на плохо выбритую гориллу, одержимую манией убийства: узенький, шириной в мизинец дистрофика лобик, жесткие, подстриженные ежиком волосы, лохматые брови, зловещие красные огоньки в бездонных провалах глазниц, выпирающая вперед верхняя челюсть, сутулая фигура, длинные, жилистые, свисающие ниже колен руки с пудовыми кулачищами, покрытыми мозолями от бесчисленных зуботычин... Словом, старший лейтенант Костоломов живо напоминал сержанта Сгинь-Сдохни, персонажа известной сатирической повести Гарри Гаррисона «Билл – герой Галактики». Пристально оглядев съежившихся бандитов, Костоломов расплылся в ужасающей улыбке, кровожадно потер клещеобразные ладони, схватил одной рукой Генерала, другой Бу-Бу, легко, словно месячных котят, отволок их к себе в кабинет, находящийся неподалеку на первом этаже, мешками пошвырял в угол, отвесил каждому по паре оглушительных затрещин для профилактики и приступил к допросу.

– Ты! – Костоломов пнул носком ботинка Генерала. – Встать!

Бандит, шатаясь, поднялся.

– Сознавайся, козел!

– В чем именно?

– Щас объясню, – осклабился старший лейтенант. – Значится, так: ты профессиональный наемный убийца. Киллер! Гы-гы! Застреливший на прошлой неделе банкира Пузанова плюс еще человек сорок-пятьдесят. Фамилии впишем в протокол позднее. Нужно полистать газетные подшивки за последние полгода.

– Теперь ты. – Старший лейтенант толкнул ногой всхлипывающего Бу-Бу. – Возьмешь на себя, сукин сын, все нераскрытые террористические акты со времен чеченской войны! Я доходчиво выражаюсь?! Молчите?! Ах вы б...ди! Ну держитесь! – Костоломов принялся безжалостно лупцевать задержанных и, возможно, забил бы до смерти, но внезапно замер в изумлении. Послышался звон разбиваемых стекол, жалобные мольбы о пощаде (старший лейтенант со страхом узнал голоса некоторых сослуживцев), топот бегущих по коридору ног... Дверь настежь распахнулась, в кабинет ворвался разгоряченный Паша Губошлепов и с размаху огрел Костоломова велосипедной цепью по макушке...

* * *

Втоптав в грязь омоновцев майора Живоглотова (ему перепало гораздо больше остальных), конфисковав оружие и лишь по чистой случайности никого не убив, демонстранты помчались дальше, штурмовать отделение милиции, издавна ассоциирующееся у них со змеиным логовом. Ввиду неожиданности подобного оборота событий доблестные защитники закона не оказали ни малейшего сопротивления нападавшим. Самые сообразительные повыпрыгивали из окон (в том числе подполковник Бутылкин, сиганувший со второго этажа в заросли репейника), остальные, менее расторопные, угодили в лапы взбунтовавшихся граждан, припомнивших «ментам поганым» и хамское поведение, и побои, и вымогательство взяток, и многое-многое другое... По отделению разносились стоны, плачи, перемежаемые радостным уханьем победителей, активно работающих кулаками, ногами, цепями и колами. Отметелив до потери пульса злыдня Костоломова, Губошлепов отдышался, вынул из кармана сотовый телефон, набрал номер Лапшеушина и восторженно отрапортовал:

– Шеф! Дела идут превосходно! Омоновцам вломили по первое число! Здание ОВД взяли штурмом! Захватили в плен пятнадцать легавых! Каковы будут дальнейшие инструкции?! Шеф! Шеф! Вы меня слышите?! – В трубке пищали короткие гудки.

«Тьфу, черт, рассоединилось, – подумал порученец-телохранитель, повторно набирая номер, однако дозвониться до Владилена Генриховича не смог. – Телефон испортился, – простодушно решил Паша. – Ну ничего страшного. Покамест сам управлюсь».

– Козлов загнать по камерам! – зычно распорядился он, указуя перстом на кучку окровавленных, измочаленных, хнычущих сотрудников Лозовского ОВД. – А жертв мусорского произвола (Генерала и Бу-Бу) срочно отвезти в больницу!

Да здравствует справедливость!..