Бриллиантовый психоз

Согласно повелению Котяры Пакостного, въезд в Лозовск охраняла группа бритоголовых малолеток под предводительством известного нам Валентина Мясищева. За успешный расстрел бутылкинской дачи Гнилая Устрица в числе прочих участников удостоился похвалы пахана и возвысился в криминальной иерархии, получив в подчинение десяток мелкотравчатых бандитиков восемнадцати-девятнадцати лет от роду. Мясищев пребывал на седьмом небе от счастья. На пост он явился утром, вздремнув после встречи с боссом лишь два-три часа, и потому наблюдал разгон пожарными рыночных торговцев от начала до конца. Глядя на мечущихся под струями водометов азербайджанцев, бандитские новобранцы ржали как лошади. Больше всех заливался Мясищев, не подозревая, какая прискорбная участь уготована ему в самом ближайшем будущем.

– У-тю-тю! Альпинистик ты мой! Скалолазик! – тряся отвислой задницей, резвился он, метко швыряя осколками асфальта в безуспешно пытающегося выкарабкаться из осклизлой воронки Махмуда. – Ай-яй, сорвался, бедненький! Давай по новой!

Увлеченный этим не слишком благородным занятием, Гнилая Устрица не сразу заметил роскошный «шестисотый» «Мерседес», затормозивший напротив ямы. В «Мерседесе» находился Владислав Пузырев (погоняла Слон), глава преступной группировки соседнего городка Долбищенска. Слон заехал в Лозовск случайно, в порыве сентиментальности вздумав навестить и утешить проживающую здесь недавно брошенную любовницу Вику. Пузырева сопровождало четверо крепко сложенных телохранителей.

– Ни хрена себе! – поразился долбищенский мафиози, вылезая из машины. – Чего у них тут стряслось? Никак бомбежка была?!

Телохранители почтительно засмеялись.

– Слышь, парень! – окликнул он Мясищева. – Что у вас происходит и где можно объехать?

– Пошел на х...й! – тявкнул Гнилая Устрица. Не отличаясь умственными способностями, Валентин воспринял шутку Котяры всерьез. Возмущению Пузырева не было границ. На минуту он замер истуканом, беззвучно шлепая ртом.

– Ах ты пидор! – опомнившись, заорал крестный отец Долбищенска. Одутловатое лицо налилось кровью. На губах показалась пена. – Взять его, братва!

Дюжие телохранители в течение пяти секунд расшвыряли Котяриных малолеток, как матерые волки помойных дворняжек, и за шиворот подтащили к разъяренному пахану скулящего, растерявшего спесь Мясищева.

– Кто таков?! Тьфу! – плюнул в морду Гнилой Устрицы оскорбленный до глубины души Слон.

– Я из бригады Вити Кошкина, – заплетаясь языком, представился Мясищев.

– Разве он не учил тебя фильтровать базар?[22]– тоном, не предвещающим ничего хорошего, осведомился Пузырев.

– Котяра с-с-ска-зал п-посылать в-всех на х...й, – промямлил Гнилая Устрица. – Я п-прост-то в-выполнял п-приказ!

– И меня?! – насупился Слон.

– В-в-всех! Б-без иск-ключения!

– Ясненько! – заледенел глазами мафиози. – С Котярой Пакостным придется разобраться! (В его понимании слово «разобраться» почти всегда означало «убить». Он твердо придерживался правила «Хороший враг – мертвый враг».)

– А с хмырем что делать? – спросил один из телохранителей, указывая на потного от страха, лязгающего зубами Мясищева. – Замочим?

– Не-е-ет! – коварно прищурился Пузырев. – Он послал меня, представляете, меняна х...й! Вот пускай сам туда отправляется. В прямом смысле! Преподнесем подарок Вовке-Горилле. Откинулся[23] он позавчера, а отмотал пятнадцать лет. Привык к пидорам. Нехай побалуется на досуге. Этот пухлячок Горилле определенно понравится! Хе-хе-хе!

– Больно он грязный! – втянув носом воздух, брезгливо сморщился другой телохранитель. – Дерьмом за версту воняет!

– Ничего, отмоем. Понадобится – прокипятим! – утешил чистоплотного подручного Слон. – Грузите падлу в багажник...

* * *

Поначалу подполковник Бутылкин, сумевший выскользнуть из рук взбунтовавшихся граждан и приземлившийся массивным задом прямо в заросли репейника, воспылал неистовой жаждой мести. Связаться с ГУВД области, вызвать на подмогу три, нет, четыре полка спецназа внутренних войск (обязательно с бронетехникой, с тяжелой артиллерией), раскатать проклятых мятежников по молекулам... Но, повыдергав из ягодиц репьи и отбежав от захваченного отделения на приличное расстояние, передумал. Не обольщайтесь! Решение подполковника обусловливалось отнюдь не гуманными соображениями, а... Да, да. Вы правильно угадали – мыслью о бриллиантах и трезвым расчетом. Посторонние в городе ни к чему! Непременно клад заграбастают. Со спецназовцами шутки плохи. А отделение...