Бриллианты и булыжники

О временами появляющемся дамско-просоветском журнальчике «Новоселье» говорить не стоит. Переходим к газетам, дающим беллетристический материал. Прежде всего «Русская мысль». В ней перепечатка пары извлеченных из кладовой третьеразрядных (потому и мало известных) романов 30-х годов прошлого столетия, вслед за ними «На распутье» – сухое, но обстоятельное перечисление автором возлюбленных его юности и литераторов, с которыми он некогда встречался, потом, не изданная автором и малохарактерная для его таланта, повесть Шмелева, потом снова перепечатка, на этот раз подсоветских писателей М. Булгакова и Петрова с Ильфом. Выбор этих последних, талантливой сатиры «Роковые яйца» и юмористической фотозарисовки (отнюдь не са-тиристического вымысла) «12 стульев» нужно признать наиболее удачными. К сожалению для нас, «новых», как и для большинства старых читателей, эти блестящие произведения не новы! Изредка на страницах «Русской мысли» поблескивают талантливые очерки Н. Е. Русского, К. Линейца и других, но и они тонут в мутных волнах всевозможных воспоминаний…

«Новое русское слово» – мощная ежедневная газета, располагающая площадью для беллетристики. Долго и утомительно для читателя заполняли эту площадь псевдоисторические «Ратоборцы». Их сменил столь же нудный роман из эпохи на 140 лет от нас отстоящей, а его – перепечатка уже вышедшего в Европе «Дениса Бушуева» С. Максимова. Но отдадим должное благим стремлениям «Нового русского слова» приблизиться к русской современности. На протяжении этих трех романов редакция прошла путь во времени равный 700 годам, отделяющим «Ратоборцев» от волжских колхозников. Ее руководство, несомненно, стремится приблизиться к русской литературной современности, что видно из добросовестных пересказов выходящего в СССР, регулярно помещаемых в ней по воскресеньям, но присяжные литкритики ее упорно продолжают рыться в могилах Брюсова, Бальмонта, Северянина.

Самым «живым» местом литературной части этой газеты стала захватившая и другие издания дискуссия о С. Есенине. В ней ясно обозначились два литературных фронта: «новых», идущих напрямик к нежной цветастости души поэта, смогших понять даже трудно уловимую ухом интеллигента мужицкую, внешне стоящую на грани кощунства религиозность Есенина, и некоторых «старых», формалистически осматривающих этого поэта «сквозь лорнет», как делала в свое время 3. Гиппиус, или столь же надменно, сколь и пошло плюющих в его могилу, как сделал теперь это И. Бунин с высоты своих засохших лавровых венков…

Я умышленно оставил под конец два глубоко различных, политически враждебных издательства, тем не менее парадоксально объединенных одним общим признаком: солидаристов «Посева» – «Граней» и монархистов «Нашей страны». Их политические расхождения не входят в тему данной статьи, а объединяющий их признак – отсутствие «бабушкиного сундука» в их беллетристических отделах. Не будучи солидаристом, всё же ни в какой мере нельзя предъявить к «Посеву» и «Граням» упрека в отсутствии актуальности и современности их литературной тематики. Именно эта четко взятая ими линия и помогла им сгруппировать вокруг партийного ядра изданий крупные литературные силы, значительная часть которых политически отделена от НТС. Нужно признать, что «Граням» в их литературно-художественном отделе удалось удержаться на уровне надпартийности, что стало основой их успеха. О перечисленных «прогрессивных» изданиях этого, увы, сказать нельзя.

О «своей» газете писать не принято, но я позволю себе это преступление против традиций, оправдав себя тем, что, во-первых, даю не рецензию, а лишь литературно-статистическую сводку, и, во-вторых, еще тем, что сам я беллетристику в «Нашей стране» не помещаю по неимению в ней места. Поэтому – кратко: обе идущих в «Нашей стране» повести Г. Томилина[150] и Б. Башилова современны, актуальны, хотя различны по стилю и подходу к читателю. Башилов «новый», Томилин «полуновый» эмигранты, и от современности России ни тот, ни другой не оторваны.

Произведем теперь учет перечисленных статистических показателей. В одну группу художественной литературы Зарубежья попадут все «старые» и «прогрессивные» литераторы, при минимуме «новых» и безнадежном отрыве от русской актуальной тематики. Другая группа, подвергшая основательной переоценке «прогрессивность» XIX века, что делают и солидаристы, – вовлекла в себя максимум «новых» литераторов и крепко спаялась с русской современностью.