Бриллианты и булыжники

В шапке облачного скола,
В лапоточках, словно тень.
Ходит Милостник Микола
Мимо сел и деревень.

На плечах его котомка,

Стягловица в две тесьмы,
Он идет, поет негромко
Иорданские псалмы.

Злые скорби, злое горе,

Даль холодная впила,
Загораются, как зори,
В синем небе купола.

Наклонивши лик свой кроткий,

Дремлет ряд плакучих ив,
И, как шелковые четки,
Веток бисерный извив.

Ходит ласковый угодник,

Пот елейный льет с лица.
– Ой ты, лес мой хороводник,
Прибаюкай пришлеца!

Ходит странник по дорогам,

Где зовут его в беде,
И с земли гуторит с Богом
В белой туче-бороде.

Говорит Господь с Престола,

Приоткрыв окно за рай:
– О мой верный раб Микола,
Обойди ты русский край.

Защити там в черных бедах

Скорбью вытерзанный люд,
Помолись с ним о победах
И за нищий их уют.

Ходит странник по трактирам,

Говорит, завидя сход:
– Я пришел к вам, братья, с миром,
Исцелить печаль забот.

Ваши души к подорожью

Тянет с посохом сума.
Собирайте милость Божью
Спелой рожью в закрома.

На престоле светит зорче

В алых ризах кроткий Спас…
– Миколае Чудотворче,
Помолись ему за нас.

Мог ли утративший веру в Пречистого Спаса и первого, превыше всех излюбленного им, Чудотворца написать эти строки? Ответ ясен. Конечно, не мог. Он не получил бы от Господа того вдохновенного песенного дара, которым, несомненно, обладал беспутный и грешный скиталец по жизненным тропам Сергей Есенин. Учтем и то, что Есенин был в то время действительным владельцем сердец нескольких новых, выраставших на Руси поколений, не знавших, правда, великих истин христианства, но вместе с тем свободных от растлевающих влияний позитивизма и либерализма, растливших ум и душу предшествовавших им поколений русской интеллигенции XIX века. О силе господства Есенина в сердцах русской молодежи достаточно свидетельствует такой факт: после его трагической смерти по всей России стали стихийно возникать группы «невест Есенина» – девушек, обрекавших себя на самоубийство, которое они обычно совершали под тенью березок – дерева, посвященного Есенину, русского дерева, как бы олицетворявшего собою его нежную, душистую поэзию. Это была глубоко трагичная эпидемия самоубийств, свидетельствовавшая о глубоком кризисе, поразившем наполненные чуждым содержанием души русской молодежи. Но вера, хотя бы и подсознательно, всё же жила в этих опустошенных душах и она прорвалась в негодующем стихотворении того же Есенина, поднявшего свой голос за оскорбленного скотоподобным версификатором Демьяном Бедным Христа, напечатавшего свое кощунственное произведение «Евангелие от Демьяна». Приводим сокращенно выдержки из этого письма Есенина, конечно, не напечатанного ни в одном коммунистическом журнале, однако, с необычайной быстротой распространенного в рукописях по всей России и получившего созвучие в миллионах сердец: