Британец (ЛП)

  Он кряхтит и задыхается, его живот хлопает меня по заднице, когда он неуклюже врезается в меня. «Да, Перри. О боже, Перри. О, пожалуйста, Перри. Сильнее. Да, сложнее, Перри. Я себя слышу. Я звучу убедительно и, должно быть, выгляжу так, будто нахожусь в экстазе. Но я ничего не чувствую. Я даже больше не чувствую себя грязной. Я закрываю глаза и желаю уйти от роскоши этого гостиничного номера и прочь от этого момента. Момент, который я не могу контролировать, будучи женщиной, которую ненавижу. Но затем, в своей темноте, я оказываюсь в единственном другом месте, которому принадлежу. С ним. Конфликт внутри меня ежедневно вертит меня в голове, потому что, если я не пешка - пусть меня расточают подарками, живут в роскоши, с кем обращаются как с богиней, - я пленница. Марионетка. Боксерская груша. Раб всего, чего он пожелает. Будь то в аду или в какое-то заблуждение на небесах, все это вне моего контроля, и это заставляет меня ненавидеть каждый жестокий элемент моей жизни. За исключением украденных моментов. Моменты, когда меня не используют как оружие, а он отвлекается на дела. Моменты, которые я могу спрятать и погрузиться в роскошь одиночества. Когда я могу смотреть любую старую вещь на Netflix и притворяться, что я не я, и я не в ловушке этого богом забытого мира. Когда я могу понежиться в ванне, бездельничать в халате, есть нездоровую пищу. Когда я смогу сбросить барьер и выключить свой мозг. Когда я могу быть той, что мне нравится, хотя бы временно. Эти моменты редки и драгоценны. Они - то, ради чего я живу, наряду с воспоминаниями, которые я храню глубоко взаперти, в безопасности от извращенной части моего разума. Безопасно от загрязнения. Но даже те моменты умиротворения, ускользавшие во времени, омрачены осознанием того, что они мимолетны. Передышка. Ничего более, чем поддразнивание того, что могло бы быть, если бы я не была собой. Но я есть я. Скрученная, поврежденная и зажатая. Без надежды и помощи.

  Я тупо смотрю на изголовье кровати, его ритмичные удары по моей заднице изолируют меня.

  Я знаю момент, когда он кончил. Он звучит как кошка, которую душат, и я воспринимаю это как свою реплику, чтобы присоединиться к нему, найти свой голос и кричать. А потом его тело расплескивается по моей спине, прижимая меня к матрасу. «Ты богиня», - шепчет он мне на ухо, уткнувшись носом в мою шею, как ребенок, ищущий утешения. Я маскирую дрожь и слегка смеюсь, извиваясь, чтобы избавиться от него.

  «Мне нужны дамы», - говорю я ему, и он скатывается и плюхается на кровать, все еще пыхтя, задыхаясь и потея.

  Я встаю и иду в примыкающую к нему ванную комнату в гостиничном номере, закрываю за собой дверь и включаю душ. Я не смотрю на свою обнаженную фигуру в зеркало, не в силах смотреть в лицо той женщине, которая есть.

  «Я уже чувствую себя расслабленным», - говорит он, после своего заявления с легким смешком. Как легко он бывает доволен. «Ты творит чудеса с моей поездкой».

  Я даю ему то, чего не может его чопорная, идеальная, здоровая жена. Или не буду.

  «Я должен был найти тебя в этом баре, Роза».

  Да, он должен был найти меня. Но судьба не играла никакой роли. «И я так рада, что ты это сделал». Я ступаю под брызги и протягиваюсь вперед, прижимаю палец к стеклу и волочу его по скользкой поверхности, разбивая твердую пленку тумана, разрезая ее совершенство. Теперь это похоже на меня. Разрушенная.

  «Надеюсь, ты знаешь, какая ты особенная для меня, Роза». Звук его приглушенного голоса из спальни вызывает у меня ироническую улыбку.

  Я для него особенная. Он хочет, чтобы я тоже чувствовала себя особенной. Так что я буду продолжать трахать его. Но я здесь не для того, чтобы чувствовать себя особенной. Я здесь как наживка. Я здесь, чтобы соблазнить его, пока его жена разъезжает по миру, занимаясь благотворительностью, чтобы усилить кампанию своего мужа, чтобы стать мэром Майами. Она аккуратная. Костюмы-двойки. Полезна. Улыбка, которая никогда не дрогнет.

  Она все.

  Я ничего.

  Я умываюсь и беру полотенце, чтобы вытереться, и слышу, как Перри Адамс разговаривает в номере. Телефонный звонок? Я подкрадываюсь к двери, выгляжу и слушаю.