Британия. Краткая история английского народа. Том II

Лоду такой вид капеллы представлялся невыносимым. С характерной для него энергией он своими руками помогал вставлять в окна разрисованные стекла и ломал себе голову над соединением их обломков. Стекольщика поразил приказ примаса исправить изломанное распятие и снова вставить в восточное окно. Стол для причастия был удален из середины и наподобие алтаря приставлен к восточной стене, на которой был повешен ковер с вышитым на нем изображением Тайной вечери. Изящная резьба по дереву, богатые ризы, серебряные подсвечники, жертвенник, орган и хор, пышность обрядов, поклоны при имени Христа, коленопреклонение перед алтарем — все это сделало богослужение капеллы образцом того, чего желал Лод. Он не мог требовать таких же пышных обрядов в других церквях, но настаивал на них по возможности. Поклоны перед алтарем были введены во всех кафедральных церквях. Король приказом предписал перенести стол для причастия, который в течение последних 50 или более лет почти во всех приходских церквях стоял посередине, на то место, какое он занимал до Реформации, — в алтарь, и обезопасить его от поругания решеткой. В этом, очевидно, заключалось признание настоящего присутствия Христа и отрицание распространенного в массе англичан учения о Тайной вечере. Упорство и суровость Лода сокрушили встреченное им сильное сопротивление. Священники, с кафедр обличавшие перемену, подвергались штрафам, заточению или лишению своих мест. Церковным старостам, которые отказывались или медлили исполнять приказ, комиссия делала выговоры, страхом доводя их до послушания.

В своем последнем представлении королю общины указали на Лода как на главного противника протестантизма английской церкви, и каждый год его приматства доказывал его желание оправдать это обвинение. Его политика уже не была чистым консерватизмом Паркера или Уитгифта; она носила наступательный, революционный характер. Его «Новые советы» заставили все силы консерватизма перейти на сторону пуритан, которые представлялись теперь защитниками прежнего характера английской церкви против нападок ее примаса. Но так как Лод прикрывался властью короны, то борьба с каждым днем становилась все безнадежнее. Католики признавались, что они никогда не пользовались таким спокойствием, штрафы за уклонение были понижены, и им позволялось совершать богослужения в частных домах; в то же время пуритане видели отрешение или отставку своих священников, поругание воскресенья, сближение важнейшего акта их богослужения с римской мессой. С амвонов они слышали католическое учение, в церквях находили католические обряды.

Поэтому неудивительно, что «богобоязненные люди в Англии начали видеть особое указание провидения в устройстве Массачусетской колонии, в сердцах их пробуждалось общее стремление переселиться туда». Напрасно люди более слабые, возвращаясь оттуда, приносили вести о трудах и опасностях, рассказывали, как в первую зиму из новых поселенцев погибло 200 человек. Письмо Уинтропа говорило о мужественной борьбе остальных. «Мы теперь утешаемся господом Иисусом Христом, писал он на родину, — а разве этого не довольно? Благодаря Богу я чувствую себя здесь так хорошо, что не раскаиваюсь в моем прибытии. Я не отказался бы от своей мысли, даже если бы предвидел все эти бедствия. Я никогда не был настроен лучше». Но вместе с энергией и мужеством пуритане перенесли за океан свои ханжество и ограниченность. Из нового поселения был изгнан Роджер Уильямс, молодой священник, стоявший за свободу совести; он стал проповедовать среди поселенцев Род-Айленда. Преследования на родине вызвали в переселенцах сильное раздражение, что выразилось в отрицании епископата и в запрещении пользоваться англиканским служебником. Напряженность религиозного чувства превратила колонию в теократию. «Для того чтобы в общину входили только добрые и честные люди, было постановлено, что впредь в ней будут пользоваться политическими правами только члены находящихся в ее пределах церквей».

По мере того как борьба на родине разгоралась, число пуританских переселенцев все росло. В один год из Англии прибыло 3 тысячи новых поселенцев. Это указывает на крайнюю напряженность положения. Между отъездом Уинтропа и созывом Долгого парламента, то есть за 10–11 лет, через океан переправилось 200 переселенческих кораблей, и на Западе нашли себе прибежище 20 тысяч англичан.

Глава V ЛИЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ (1629–1640 гг.)