Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

В пятницу утром для суда над любовниками Анны специальная комиссия по расследованию измены, назначенная на предыдущей неделе, куда входили, помимо прочих, отец Анны Болейн, граф Уилтшир, и все королевские судьи, сформировала состав жюри. В него вошли двенадцать дворян. Они сочли обвиняемых виновными и приговорили их к повешению и четвертованию, но казнь отложили до суда над королевой. Он открылся в следующий понедельник в Тауэре. Двадцать шесть пэров (половина из всех существовавших) под председательством герцога Норфолка, произведенного по такому случаю в должность председателя суда пэров, разместились на особом возвышении. Лорд-канцлер сэр Томас Одли, простолюдин по рождению, не был вправе судить королеву. Он находился рядом с герцогом как консультант по правовым вопросам. Присутствовали также лорд-мэр Лондона, депутация олдерменов [16] и представители общества (так приказал король), занявшие места, отведенные для адвокатов. Сэр Эдмунд Уолсингем ввел в зал королеву, после чего Генеральный атторней зачитал обвинение. В вину ей вменялись следующие преступления: неверность королю; обещание Норрису выйти замуж за него после смерти Генриха; передача Норрису медальонов для отравления Екатерины и Марии, а также другие преступления, включая инцест с братом. Королева энергично отрицала свою виновность, подробно отвечая на каждое обвинение. Пэры удалились и после совещания вынесли вердикт: «виновна». Норфолк огласил приговор: Анна Болейн должна быть сожжена или обезглавлена, по усмотрению короля.

Анна выслушала приговор спокойно и мужественно. Она заявила, что, если король позволит, ей хотелось бы быть обезглавленной мечом, как поступают с дворянами во Франции, а не топором, по английскому обычаю. Ее пожелание уважили, но во всех владениях короля не нашлось палача, владеющего мечом, и казнь пришлось отложить, перенеся с четверга на пятницу, чтобы позаимствовать палача в Сент-Омере, на континенте. В четверг ночью Анна почти не спала. Со двора Тауэра доносился стук молотков — там сооружали невысокий помост. Утром 19 мая 1536 г. во двор впустили публику; вскоре после этого появились лорд-канцлер с сыном Генриха, герцогом Ричмондом, Кромвель, лорд-мэр и олдермены.

Палач уже ждал, опершись на тяжелый двуручный меч, когда констебль Тауэра появился во дворе. За ним шла Анна в красивом, отороченном мехом платье из тяжелого серого дамаста. Она выбрала его потому, что оно не закрывало шею. Ей дали крупную сумму денег для раздачи милостыни присутствующим. «Я здесь не для того, — просто сказала Анна, — чтобы учить вас, а чтобы умереть. Молитесь за короля, потому что он добрый человек и обращался со мной наилучшим образом. Я никого не обвиняю в моей смерти, ни судей, ни кого-либо еще, потому что приговорена к смерти по законам этой земли и умру охотно». После этого она сняла с головы покрытое жемчугом украшение; ее волосы были аккуратно подобраны, чтобы не создавать помех палачу.

«Помолитесь за меня», — сказала она и опустилась на колени. Одна из фрейлин завязала ей глаза. Перед тем, как прочитать «Отче наш», она склонила голову и тихо пробормотала: «Боже, прости мою душу». «Боже, помилуй мою душу», — повторила она, когда палач подошел ближе и не спеша примерился. В следующий момент лезвие со свистом разрубило воздух — он сделал свою работу одним ударом.

Как только стало известно о казни, Генрих появился в желтом, с пером в шляпе. Через десять дней он без шумных торжеств вступил в брак с Джейн Сеймур. Она оказалась покорной супругой, которую всегда хотел иметь король. Анна была слишком властной и слишком импульсивной.

«Когда эта женщина желает чего-либо, — писал о ней один из посланников за два года до казни, — никто не смеет перечить ей, а если и смеет, то не может, даже сам король. Говорят, он невероятно подчинен ей, так что, когда он не хочет, чтобы она делала что-то, она делает это вопреки ему и притворяется взбешенной». Джейн была совсем другой — мягкой, хотя и гордой; Генрих провел с ней счастливые восемнадцать месяцев. Это была единственная из всех жен Генриха, о которой он сожалел. Он искренне оплакивал ее, когда она умерла в октябре 1537 г., сразу после рождения их первого ребенка, будущего короля Эдуарда VI. Генрих похоронил ее с подобающими королеве почестями в часовне св. Георга в Виндзоре. В 1547 г. он был погребен рядом с ней.

Глава VI. КОНЕЦ МОНАСТЫРЕЙ