Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

Личное правление короля повлекло за собой важные изменения как во внешней политике, так и во внутренних делах. Во-первых, нужно было заключить мир с Францией и Испанией. Без поддержки парламента Карл не имел достаточно сил, чтобы продолжать войны в Европе. Добиться мира было нетрудно. Французское и испанское правительства еще до роспуска парламента добровольно вернули пленников, захваченных у Ла-Рошели и в Нидерландах, чем продемонстрировали свое презрение к неудачным военным действиям англичан. Во-вторых, король нуждался в том, чтобы переманить на свою сторону хотя бы некоторых из парламентских лидеров. Правительство долго обсуждало этот вопрос. В те времена лишь очень немногие не искали расположения короны. Одни добивались этого, раболепно пресмыкаясь перед ней, а другие — становясь в оппозицию. Джона Элиота сочли непримиримым, а сэр Генрих Сэвил, Томас Диггз и Томас Уэнтворт казались власти склонными к компромиссу. Диггз подвергался тюремному заключению во имя парламентского дела, но тем не менее после проявленной к нему королевской милости стал лояльнее. Для короля наиболее привлекательной среди парламентских оппозиционеров фигурой представлялся Уэнтворт. В ходе дебатов по принятию «Петиции о праве» он занял сдержанную позицию. Наряду с нападками на правительство в его речах можно было заметить стремление к диалогу с ним. Способности Уэнтворта не подлежали сомнению — как, впрочем, и его амбиции. Он мог либо сокрушить создаваемую королем систему, либо помочь ее становлению.

Понимая это, король и обратился к Уэнтворту. На самом деле еще до смерти Бэкингема этот «защитник парламента» дал завуалированно, но вполне отчетливо понять правительству, что он готов на сотрудничество с ним. Теперь заручиться поддержкой Уэнтворта стало жизненно необходимо для создания системы личного правления.

Уэнтворт оказался вполне готов к этому. Он считал, что способен на большее, чем многие другие, что обладает трезвым мышлением и является прирожденным администратором, что нуждается в свободе действий для осуществления своих замыслов. В 1628 г. он стал председателем Совета по делам Севера и членом Тайного совета. С этого момента он не только перестал исповедовать идеи, страстным защитником которых был до сих пор, но и отвернулся от всех друзей, сражавшихся на его стороне. Он получил власть и был осыпан королевскими милостями, тогда как Элиот, его давний товарищ, был осужден за неуважение к королю и встретил смерть за стенами Тауэра. Практичный ум Уэнтворта привел его к тому, что было прямо противоположно всем принципам, которых он прежде придерживался и которые защищал. Чтобы объяснить такую внезапную перемену, пришлось приводить различные доводы. Некоторые историки стремятся показать его как единственного человека, способного обеспечить воссоединение парламента и монархии. Нужно принять во внимание, что в те времена монаршая милость и общественный долг воспринимались иначе, чем в наши дни.

Как сурово, но справедливо отметил Л. Ранке: «Государственные деятели Англии всегда отличались от правителей других стран тем, что сочетали деятельность в Совете и кабинете с деятельностью в парламенте, без чего они не могли добиться успеха. Но они не имели пока ясного осознания правила, крайне важного для морального и политического становления замечательных людей, гласящего, что деятельность министра должна гармонично и последовательно соответствовать его деятельности как члена парламента. В случае с Уэнтвортом понятно, что он стоял в оппозиции правительству только для того, чтобы стать необходимым ему. Он однажды открыто признал, что никогда не хотел быть в опале у своего монарха, но, напротив, испытывать его благосклонность, чтобы видеть не хмурый взгляд, а улыбку своего монарха. Едва слова осуждения в адрес правительства слетели с его уст, как он, получив приглашение того же самого правительства, вступил в него, не привнеся в его политику никаких изменений». Это и было причиной того, что ненависть, которую испытывал к себе Уэнтворт, не шла ни в какое сравнение с чувствами, которые вызывал даже некомпетентный Бэкингем. Его называли «сатаной», «отступником», «падшим архангелом», «подкупленным предателем дела парламента». Никакие административные достижения, никакие успехи в делах, никакое красноречие не могли примирить его бывших друзей с этой изменой. На протяжении одиннадцати лет, пока Уэнтворт находился у власти, раздражение против него только нарастало.

Сэвил и Диггз, а кроме них два видных юриста, высказывавших мнение, противоположное интересам короны, также поддались убеждению и приняли предложенные им должности.

Другие, менее крупные фигуры парламентского движения, либо страдали от несправедливостей, чинимых королевской властью, либо, подобно Голлизу, Хейзелриггу и Пиму, предавались горестным размышлениям, сойдя с политической сцены.