Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году

Многим могут быть знакомы условия голода в такой стране, как Индия, где, как бы ни велики были страдания, правительство берет на себя полную ответственность, а частная благотворительность, должным образом организованная, помогает в усилиях по облегчению страданий бедняков. И даже тогда страдания ужасны. Но представьте себе, какие условия должны быть в такой стране, как Персия, где государство не прилагает никаких усилий и где частная благотворительность будет рассматриваться как безумие.

На признаки голода мы наткнулись в январе, в самом начале нашего путешествия, когда встречали на дороге мертвых и умирающих людей и когда проходили через полуразрушенные деревни с их голодающими жителями. Но с течением времени условия становились все хуже и хуже, и было очевидно, что бедствие должно только усиливаться вплоть до сбора следующего урожая – примерно через шесть месяцев.

Голод обусловлен многими причинами. Во-первых, из-за военных условий и ненастной погоды 1917 год оказался неурожайным. Во-вторых, значительные запросы войск, турецких и русских, сильно сократили количество зерна на рынке. В-третьих, необычайный рост цен открыл такие перспективы обогащения для землевладельцев и торговцев зерном, что они создали своего рода объединение спекулянтов с целью удерживать эти цены и заставить их подняться еще выше; и хотя пшеницы всегда имелось достаточно, чтобы прокормить народ, владельцы зерна отказывались выставлять свои запасы на рынок, ожидая еще более выгодных цен – несмотря на то, что каждый, даже незначительный, скачок цен означал увеличение смертности среди самых бедных. Пшеницы хватало, но не было денег, чтобы заплатить за нее.

Безразличие жителей Хамадана выходило за всяческие рамки. Среди населения в 50 000 человек свыше 30 процентов находились на грани голодной смерти, и значительную часть из них ждала неизбежная смерть. Но в Хамадане проживает очень много богатых людей, и зажиточная община могла бы легко спасти своих более бедных собратьев от голода, если бы они пожертвовали совсем небольшим процентом огромных прибылей, которые уже получили от торговли пшеницей. Сами они не только не предпринимали никаких мер, но, когда я взялся помочь голодающим вместо них, мне было крайне трудно привлечь видных людей города даже для помощи в организации бригад, раздачи талонов и т. д.

Когда мы прибыли в Хамадан, там уже действовало два центра помощи голодающим: один при Имперском банке Персии, а другой при американской миссии; но число людей, которым они могли помочь, сильно недотягивало до тех 15 000 человек, находившихся в тяжелом положении. Эти центры помощи функционировали исключительно на благотворительных началах, на работе не настаивалось и денег не выплачивалось, раздавалась лишь хорошая еда по талонам.

Помощь, которую я предложил взять на себя, заключалась в денежной оплате дневного труда, не предъявляющего к работе каких-либо особых требований.

Как представлялось, наиболее подходящей формой помощи голодающим является строительство новых дорог и улучшение уже существующих в этом районе. Поэтому я попросил выделить на эти цели определенную сумму, и моя просьба была незамедлительно удовлетворена.

Получив разрешение взять на себя необходимые расходы, оставалось только заставить мужчин работать. Никто из нас не имел никакого опыта работы по оказанию помощи голодающим, и стоящая перед нами задача казалась довольно простой; но ничего подобного. Проблема заключалась в следующем: «Допустим, в этом городе 10 000 мужчин и подростков на грани голода. Из них мы можем нанять 5000 человек, но эти 5000 должны быть отобраны только из самых бедных. Как мы можем быть уверены, что нанимаем самых бедных? Как мы можем наилучшим образом уведомить их об условиях работы, времени, месте и т. д.? Как мы можем гарантировать, что придут именно те люди, которых мы хотим нанять, а не какие-либо другие? При таком малом количестве офицеров и таких больших рабочих бригадах – как мы можем быть уверены, что люди, которым мы оплачиваем их работу, это те, что на самом деле эту работу выполняли?»

Это не единственные вопросы, которые нам следовало задать себе – их возникало гораздо больше, – но эти составляли, пожалуй, главную проблему, решение которой было необходимо для приемлемого начала работы.

При изложении всего этого на бумаге может сложиться ложное представление, будто мы заранее тщательно предусмотрели все эти проблемы. Ничего подобного мы не делали, а лишь осознавали необходимость различных вариантов деятельности – чему мы ежедневно учились на собственном печальном опыте.

Имелось слишком много других дел, которые требовали внимания, и невозможно было полностью посвятить себя проблемам помощи голодающим. Мы даже не знали о количестве нуждающихся, с которым предстояло иметь дело и относительно которого не представлялось возможным получить сколько-нибудь достоверную оценку; мы могли узнать это только методом проб и ошибок.

Наши ранние усилия потерпели полный крах, но вскоре мы привели все в порядок и в конце концов добились значительных успехов.