Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году

Ситуация на Южном Кавказе уже давно безнадежна. Они должны продолжать убивать друг друга до тех пор, пока не устанут от этого: тогда у нас может появиться шанс снова собрать все воедино. Но в настоящий момент расовая и религиозная вражда столь яростна, дух большевизма настолько безудержен, а обычное недоверие к якобы своекорыстному британцу настолько сильно, что возможность оказать помощь кажется нам весьма отдаленной. Когда они обращаются к нам за помощью, то имеют в виду деньги, деньги и еще раз деньги. Мы для них – гусыня, несущая золотые яйца. Мы должны быть временно популярны среди тех, кто получил яйцо, но даже от них мы не получим настоящей благодарности и, кроме того, заслужим еще большую ненависть других. Точно так же и на Северном Кавказе, но не до такой степени. Там меньше расовой и религиозной ненависти, но есть искренняя неприязнь к Южному Кавказу, и яд большевизма тоже проник в их кровь. Сам большевик не имеет большого значения; но надо помнить, что те, кто борется против большевизма, сами бессознательно пропитаны его мерзким духом – ядом, незаметно введенным в их вены немецким пропагандистом. Тифлисское правительство является антибольшевистским, но его члены, вероятно, так же, как и сами большевики, вдохновлены большевистскими идеалами.

Голод здесь ужасный. Самая высокая известная мне цена на пшеницу достигала 230 туманов (около 70 фунтов стерлингов) за один харвар (800 фунтов), а нормальная ее цена – 12 туманов (примерно 70 шиллингов). Мы закупаем зерно будущего урожая по 40 туманов и надеемся получить его за меньшую цену. В городе имели место случаи каннибализма. Ежедневно умирает много людей, и иногда прямо на работах в рамках борьбы с голодом. Теперь, когда растаял снег и наступила весна, люди выходят на поля в поисках еды, словно скот.

Между тем, хотя пшеницы и ячменя мало, они все же есть. Прибегнув к силе, я мог бы собрать достаточно зерна, чтобы накормить войска и остановить голод, но у меня нет для этого войск. Я знаю, где находится пшеница, но мне трудно ее достать. Во-первых, хозяин придерживает ее в надежде на более высокие цены; во-вторых, крестьяне возмущаются тем, что зерно забирают из деревни, когда сами они голодают; в-третьих, по дороге на караваны с зерном нападают разбойники; в-четвертых, демократы-экстремисты угрожают убить каждого, кто снабжает англичан; и в-пятых, губернатор показал мне приказ, который он получил от правительства в Тегеране, предписывающий проследить, дабы я не получал никаких поставок… Несмотря на все это, поставки идут очень хорошо, и я мог бы обеспечить целую бригаду настоящим хлебом и мясом от места нашей дислокации до Манджиля. В Реште также дефицит зерна, но там можно достать рис, и он намного дешевле пшеницы. Страна, естественно, богата зерном, фруктами, здесь в достатке овец, и, как только созреет новый урожай, трудности с поставками исчезнут. На этой высоте (6500–7000 футов) урожай поздний, но, как только будет собран урожай с более низких полей, цены упадут, и зерно, которое сейчас придерживают, пустят в продажу.

И наконец, вопрос о рекрутах. Полковник Кеннион (атташе) гарантирует безопасную дорогу от Каср-и-Ширина до Асадабада, поэтому я отказался от идеи набирать рекрутов из местных курдов на этом участке. Я формирую одну группу в Хамадане, а позднее создам еще одну в Казвине. Каждая группа будет состоять из эскадрона кавалерии и двух рот пехоты, общей численностью 600 человек, с шестью британскими офицерами в каждой группе. Эти рекруты не заменят регулярных войск, как и не сформируют дорожную охрану. Они будут использоваться для борьбы с бандами разбойников, для облав на немецких или турецких эмиссаров, многие из которых активно занимаются пропагандой, а также для гарнизонных постов в опасных местах дорог.

Перс не опасен как воин, но он будет более опасен в этой революции, чем в предыдущей, потому что страна полна оружия и боеприпасов, проданных русскими солдатами или отнятыми у них, а также поставленными при немецком посредничестве.

Турецкое наступление на Тебриз не слишком активно, и, возможно, нам удастся с помощью джилусов и других племен к югу от озера Урумия полностью сорвать его. Через пару дней я отправляю отряд из двенадцати офицеров и восьми унтер-офицеров в Тебриз, чтобы организовать такое сопротивление. Недавние весьма успешные операции из Месопотамии против синджаби[17], поражение турок при Кифри и в направлении Киркука на севере Ирака значительно улучшили положение в Курдистане и Персии в целом, а также, возможно, повлияют на наступление турок к югу от озера Урумия.