Британская монархия в конце XX — начале XXI века

После Первой мировой войны монархическая форма правления постепенно теряла господствующие позиции в Европе. Во времена Георга V (годы правления 1910–1936) в Великобритании, как отмечает историк Николсон, «мир стал свидетелем исчезновения пяти императоров, восьми королей и восемнадцати династий»[268]. Установление республиканской формы правления было связано не столько с распространением республиканской доктрины, сколько с военным поражением великих империй: Австро-Венгрии, Германии и России; а также с революционными потрясениями того периода[269]. Например, Италия и Греция в послевоенное время стали республиками мирным (конституционным) путём. Но в целом, в тех странах, где республиканская форма правления возобладала над монархической, это было результатом осознанного и тщательно продуманного решения, а не результатом разочарования в монархии, или сопротивления каким-либо конституционным изменениям. Как считает Вернон Богданор, республиканизм выбирался не потому что это идеальная форма правления, а из-за того, что это был единственный способ сохранить государство из тех «обломков», которые остались после краха монархий[270]. Это было, так сказать, faute de mieux[271], наименьшее зло, а не предпочтительная альтернатива. Более того, потрясения, которые предполагали создание республики, редко приводили к прогрессу и стабильности. После свержения французской монархии в 1879 году, Франция с её последующими шестнадцатью конституциями столкнулась с трудностями, которые смогла превозмочь только через 200 лет, прежде чем достигла более-менее стабильной формы конституционного правления. В Германии, после отречения кайзера и образования Веймарской республики, проявившей себя впоследствии несостоятельной, была разрушена пусть символичная, но очень важная основа государства и общества, которая, возможно, могла бы предотвратить приход к власти Гитлера и установление нацистской диктатуры. После распада Австро-Венгрии ни одна из её частей не смогла достичь стабильности или создания демократических институтов в период между войнами. По этому поводу Уинстон Черчилль сказал: «Императоры свергались, а на их место избирались ничтожества»[272].

Смена монархического строя на республиканский требовала замены не одного человека на другого, как представителя нации, а всего политического строя. Как показывает история, подобные кардинальные перемены не всегда несли с собой определённость и стабильность.

Именно потому, что Британия воспользовалась плавным переходом к демократии, а также потому, что была победителем в двух мировых войнах, республиканизм в XX веке пользовался там успехом у меньшинства, причём очень незначительного меньшинства людей. Отцом республиканизма в Британии был один из создателей лейбористской партии Кир Харди, живший во времена королевы Виктории. Несколько десятилетий спустя, в 1923 году на конференции лейбористской партии ставился вопрос о республике, но даже тогда «против» были 3,6 млн. голосующих, и лишь 386 тыс. – «за»[273]. В декабре 1936 года, после отречения Эдуарда VIII, республиканизм получил всего 5 голосов в палате общин[274]. И, наконец, последний упадок популярности монархии наблюдавшийся в 1990-е годы сменился заметным приливом монархических симпатий. По иронии судьбы, главную роль в изменении этого опасного для института монархии тренда сыграло, пожалуй, самое республиканское по своим настроениям британское правительство – правительство Тони Блэра.

Одним из основных доводов противников монархии является утверждение, что её очень дорого содержать. На нужды монархии парламент ежегодно выделяет изменяющуюся сумму денег, так называемый «Цивильный лист»: в 2011 году Цивильный лист королевы составил 13,7 млн. фунтов стерлингов, что на 500 тыс. фунтов стерлингов больше, чем в 2010 году, а стоимость содержания королевских дворцов, напротив, была снижена с 15,4 до 11,9 млн. фунтов стерлингов в год; стоимость зарубежных поездок в 2011 году составила 6 млн. фунтов стерлингов, что на 2 млн. больше, чем в предыдущем году; в целом, в 2010 году монархия обошлась британцам в 33,9 млн., а в 2011 году в 32,1 млн. фунтов стерлингов[275]. Но так ли это много, если разобраться? На самом деле, содержание королевы обходится британцам всего лишь в 61 пенс с одного человека в год, а это меньше, чем стоимость одного литрового пакета молока[276]. Для сравнения приведём примеры сумм, выделяемых на содержание президентов в год: Италия – 217 млн. евро, США – около 180/200 млн. долларов, Россия – около 8 млрд. рублей. На этом фоне 60 пенсов в год ради символа нации – совсем немного.