Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Но особенно ярко далеко непринципиальная позиция Аддисона по отношению к веротерпимости проявилась в его высказываниях о свободомыслящих, к которым он причислял деистов и атеистов. Просветитель считал: вольнодумство – это результат «Великого мятежа», во время которого сектанты, пребывавшие в ту пору в Англии в «изобилии», так далеко зашли в лицемерии, что превратили свой язык в «жаргон энтузиастов». После реставрации монархии люди старались как можно меньше походить на подобных лиц, которые «под личиной религии совершали столько гнусностей». Однако все это привело к противоположной крайности: на каждое проявление набожности стали смотреть как на приверженность к пуританизму, пока, наконец, «остроумцы, прославившиеся нападками на религию и все серьезные материи в этом мире, высмеивая набожность, не подорвали к вере всякое уважение».

Аддисон был уверен: лицемерие в религии заслуживает «всяческого презрения», однако его следует предпочесть «открытому безбожию» – атеизму. На страницах «Спектейтора» журналист резко критиковал атеистов. Он подчеркивал, что атеисты с фанатизмом защищают свои взгляды: «Атеизм распространяется с таким неистовым и злобным негодованием и спорами, как будто бы от этого зависит спасение рода человеческого»313. Аддисон высмеивал не только атеистов, но и деистов, утверждая: любой свободомыслящий – это «нахальный недоучка, у которого достаточно познаний, чтобы породить сомнения, но недостаточно знаний, чтобы их рассеять». Свободомыслящий, в изображении Аддисона, порицает многое в общественном строе государства, дает понять, что не верит в загробную жизнь, пользуется любым случаем, чтобы свернуть разговор на излюбленные свои темы, например, о кознях священнослужителей и т.д. Просветитель заявлял: «Свободомыслящий – это объект удивления для тех, кто глупее его и объект презрения для всех, кто его умнее»314. Таким образом, в вопросе о свободе совести Аддисон также занимал далеко непринципиальную позицию. Ратуя на словах за веротерпимость, он на деле допускал ее лишь для тех, кто придерживался учения господствующей англиканской церкви. Все, кто не являлся англиканцами, подвергались им осуждению, высмеиванию и порицанию.

Завершая рассмотрение общественно – политических и просветительских взглядов Джозефа Аддисона, отметим, что он выражал интересы «денежных людей», а значит, защищал ту политику, которую проводили их представители в вигском кабинете министров. Он оправдывал завоевательную внешнюю политику, настаивая на продолжении войны за испанское наследство, поддерживал все мероприятия, проводимые правительством внутри страны. Аддисон подверг обличительной критике многие моральные пороки представителей буржуазной Англии, однако не затронул ни одной из сторон экономической, социальной и политической сферы в жизни общества. И в этом проявилась умеренная позиция Аддисона. Осуждая партийные раздоры и разногласия, господствовавшие в ту пору в политической жизни страны, Аддисон, являясь членом одной из партий, терпимо относился к своим политическим противникам. Отстаивая религиозную свободу, он в то же время критиковал свободомыслящих, католиков и всех, кто не исповедовал англиканскую религию. Именно приверженность Аддисона к англиканской церкви и его терпимое отношение к тори, подавали надежды лидерам этой партии на возможное привлечение журналиста в свои ряды. Таким образом, в лице Аддисона мы видим типичного представителя умеренного крыла партии вигов. Сторонник конституционной монархии, теорий «разделения властей» и «сопротивления» власти тирана Аддисон, подобно всем вигам, защищал установившуюся в стране после Славной революции «смешанную» форму правления, расценивая любые выступления против нее как незаконные. В особенности он ратовал за подавление антиправительственных выступлений народных низов. Умеренный виг, просветитель Джозеф Аддисон твердо стоял на страже интересов своего класса – буржуазии.

Судьба продолжала улыбаться ему и после воцарения на троне династии Ганноверов. Еще до прибытия Георга I в Англию, сразу же после смерти королевы Анны, был сформирован временный Совет управления делами королевства, секретарем которого был назначен Аддисон. Когда Георг отправил в Ирландию нового наместника – графа Сандерленда, то в качестве его секретаря в Дублин вновь был послан Аддисон. Продолжая занимать также пост хранителя государственного архива в Ирландии и получая за это неплохое жалованье, Аддисон вел безбедную жизнь. В Ирландии он часто виделся со Свифтом. Их былые партийные разногласия теперь, после ухода Свифта с политической сцены, ушли в прошлое, и дружба двух литераторов возобновилась. Впрочем, в Ирландии Аддисон пробыл недолго. В 1715 г. он получил должность уполномоченного в управлении по делам торговли Англии. По возвращении в Лондон журналист поставил комедию «Барабанщик», которая, впрочем, была холодно встречена публикой. Новая постановка пьесы, уже после смерти ее автора, имела шумный успех.