Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Повествование в книге велось от лица одного из современных писателей по заказу высших чиновников церкви и государства, которые «сильно опасаются», как бы «умники», которых в нынешний век развелось немало, не вздумали выискивать на досуге слабые стороны религии и управления. Чтобы избежать подобной опасности, «умников» решили отвлечь, и как моряки, встретившие кита, бросают ему для забавы пустую бочку и тем отвлекают от нападения на корабль, так и автор создает свою сказку бочки (в этом заключался второй смысл названия книги), чтобы занять на несколько месяцев «названные беспокойные умы».

В первую очередь Свифт подверг критике католическую церковь. Он обвинял ее прелатов в плутовстве, утверждая, что «брат Петр» «совершил в последнее время несколько мошенничеств, вследствие чего вынужден был прятаться». Автор высмеивал пороки, присущие католическим священникам : спесь, прожектерство, упрямство, ложь, тщеславие, жадность. Изображая Петра (католическую церковь), Свифт писал: «В припадках безумия… он называл себя всемогущим Богом и подчас даже повелителем Вселенной… Петр даже в минуты просветления был крайне невоздержан на язык, упрям и самоуверен и скорее проспорил бы до смерти, чем согласился бы признать в чем – нибудь свою неправоту. Кроме того, он обладал отвратительной привычкой говорить заведомо чудовищную ложь по всякому поводу и при этом не только клялся, что говорит правду, но посылал к черту всякого, кто выражал малейшее сомнение в его правдивости»333.

Досталось от Свифта и протестантскому духовенству, а также диссентерам, чей собирательный образ он вывел в лице брата Джека. Свифт обличал священников, совершавших «мерзости и жестокости» под прикрытием «религии и длинных молитв». Он высмеивал также обычай религиозных фанатиков по каждому поводу обращаться к молитве: «Когда Джек затевал какую – нибудь гнусность, он становился на колени, иногда прямо в канаву, закатывал глаза и начинал молиться». Развенчивая ханжество и лицемерие протестантского духовенства, Свифт утверждал: «Диссентеры – беспощадные гонители под маской ханжества и набожности»334.

Совершенно иначе представлял автор англиканскую церковь (брат Мартин). Здесь не встретишь беспощадной критики догматов и обрядов церкви, которую Свифт обрушивал на католиков и протестантов. Более того, если можно говорить о положительном герое книги, то это, бесспорно, образ Мартина. У Свифта он представал рассудительным, сдержанным, спокойным и невозмутимым молодым человеком, чей кафтан (имелось в виду вероучение) всегда был «аккуратно приведен в состояние невинности»335. Чем же объяснить подобную «лояльную» позицию Свифта по отношению к государственной религии и церкви? Все дело в том, что сам автор всегда оставался активным приверженцем англиканизма. В одной из бесед с лордом Сомерсом Свифт прямо заявил, что является сторонником «высокой церкви». Верность догматам англиканской церкви, за которой Свифт оставлял господствующее положение во всех делах религии, осуждение всяких схизм и ересей, отступлений от доктрин государственной религии Свифт сохранил на протяжении всей своей жизни. Именно фанатичная преданность Свифта англиканству, идущая вразрез с теорией веротерпимости, которой придерживались виги, стала, на наш взгляд, непреодолимым препятствием на пути дальнейшего его сотрудничества с этой партией.

Таким образом, уже в данном произведении выявилось двойственное отношение Свифта к церкви и религии. С одной стороны, он выступал как просветитель, обличавший религию и священнослужителей, а с другой – представал как стойкий защитник англиканства, пытавшийся вывести за пределы критики государственную церковь. Подобное противоречивое отношение к религии Свифт сохранил на протяжении многих лет, и это в немалой степени осложнило его жизнь, затруднило продвижение по службе.

Свифт сетовал, что в защиту его произведения не было напечатано ни одной строчки и не появилось ни одного сочувственного отзыва. Однако он явно лукавил. «Сказка бочки» имела неслыханный успех. За шесть лет она выдержала пять изданий, поставив Свифта в первые ряды известных литераторов Англии. Сам Свифт, перечитывая на склоне лет свой труд, восклицал: «Боже милостивый! До чего же я был талантлив, когда писал эту книгу! ». В то же время она вызвала ненависть к автору со стороны католиков. Папа римский приказал включить «Сказку бочки» в список запрещенных книг. Нелестный прием встретила книга и у высокоцерковников. Королева сочла ее «богохульной», что и послужило в дальнейшем непреодолимым препятствием для Свифта в его стремлении получить епископский сан. Автор «Сказки бочки» в глазах королевы навечно остался еретиком.