Британские коммандос

Мы растворились в темноте, и в конце концов Ким доставил меня в следственный центр северокорейской армии. Меня заперли в хижине, а наутро снаружи донесся голос американца: «Джон Пескетт? Счастливый денек. Остальные тоже здесь». Это был Джерри Финк. Раз уж мы установили контакт, то стало бессмысленно держать меня отдельно, и меня перевели в лагерь. Вот так я встретил Джерри Финка, пилота, который разбомбил наш грузовик.

Лагерь был невеселым местечком. Его называли Дворец Пака, по имени начальника лагеря, майора. Он пытался выжать информацию из своих клиентов любыми методами. Я находился в плену так долго, что все мои сведения устарели и никому не были нужны, даже если бы я что-нибудь рассказал. Только они думали иначе. Несколько раз меня избивали кулаками и досками. Однажды за отказ говорить меня заставили выбивать в скале бомбоубежище. Целыми днями куском железа я колотил по камню, пытаясь углубиться в скалу: мартышкин труд.

Если тебя признавали нежелающим сотрудничать, то бросали в круглую яму с крышкой сверху. За время пребывания в следственном лагере я попадал туда несколько раз. Однажды моим соседом оказался мертвец, уже некоторое время валявшийся там. Я всю ночь пытался держаться подальше от мерзкой вонючей массы. Скорее всего, это был корейский политзаключенный. Они жутко обращались с политзаключенными. Однажды я видел изможденных мужчин, женщин и детей, скованных цепями за шеи и ноги. Это были сами корейцы.

Все следователи и переводчики были выпускниками университетов, очень умные люди. Чтобы получить нужную информацию, они как бы между прочим вставляли в разговор важные вопросы. Мы изо всех сил пытались уклоняться от таких вопросов. Однажды меня попросили нарисовать план казарм морских пехотинцев в Истни. Ну, я нарисовал совершенно фальшивый план. Главная проблема была в том, что никого из нас не проинструктировали, как вести себя, если мы попадем в плен. Если бы нам дали хоть какие-нибудь советы, мы бы подготовились. С большинством из нас корейцы очень плохо обращались за то, что они называли «нежеланием сотрудничать».

К несчастью, в следственном центре умер один из нашей команды, Джимми Олдридж. Мы похоронили его утром на склоне горы, сразу за лагерем. Настал день, когда нас перевели на север в постоянный лагерь для военнопленных. Там мы встретились с капитаном Энтони Фаррар-Хокли, который за попытку побега подвергся пыткам и избиениям.

Во время Второй мировой войны Фаррар-Хокли служил в Глостерширском и Парашютном полках. В 1950 году он был старшим адъютантом 1-го батальона Глостерширского полка. Позже в звании генерала сэр Энтони Фаррар-Хокли занимал почетную должность полковника (colonel commandant) Парашютного полка и командовал сухопутными силами (Land Forces) в Северной Ирландии. Автор двух томов официальной истории Корейской войны, вышедших в 1990 и 1995 годах. Я увидел в дверном проеме взъерошенного человека. Он распрямился и очень вежливо спросил: «Сколько здесь офицеров?» Я сразу понял, что передо мной настоящий солдат. К тому времени в лагере было много британцев, американских летчиков, пара южноафриканцев, голландец, турок, пара французов. Наша еда состояла из двух горстей смеси, которой они кормили цыплят. Если еду раздавал солдат-мужчина, мы получали большие горсти; если солдат-девушка, горсточки были маленькими. Иногда удавалось украсть немного соли.

Лагерь оказался промежуточным пунктом, где формировались партии для долгих походов на север. Похолодало. Чем дальше мы шли на север, тем сильнее сыпал снег. Нас взяли в плен летом, так что теплой одежды у нас не было. По дороге один корейский солдат украл у меня ботинки, тяжелые горные ботинки. Он носил их всего день, а потом швырнул с обрыва, потому что натер волдыри. В конце концов мы добрались до какой-то деревни. Капитана Королевской артиллерии Уошбрука и капитана Фаррар-Хокли катили в тележке. Мы все выбивались из сил. Несколько человек умерли по дороге. Идти было гораздо лучше, чем лежать в ледяной тележке, только они не могли ходить. Думаю, если бы они были рядовыми, их пристрелили бы и бросили. Когда мы добрались до той деревни, бушевала снежная буря. Мы внесли капитанов в хижину и стали растирать их. К несчастью, капитан Уошбрук умер. Капитана Фаррар-Хокли нам удалось вернуть к жизни. Мы — это мой старший сержант, я сам, морской пехотинец Бамфилд и капитан X. Дж. Пайк из Глостерширского полка. В общем, поход продолжался, и в конце концов мы добрались до нового лагеря, кажется лагеря № 3, для младших чинов; сержанты и офицеры побрели еще дальше на север в офицерский лагерь.

Через некоторое время… в лагере тогда было всего шесть британцев, остальные — американцы. И вот, представьте себе, китайцы устроили особый обед в День Благодарения. Странно, не правда ли? То они избивают тебя до полусмерти, то отлично кормят, а потом три месяца морят голодом. Мы уже сильно отощали, и в том лагере я заболел бери-бери. Очень похоже на цингу, зубы качаются и нарывы по всему телу.