Бритни: Изнанка мечты

Режиссёр Найджел, снявший клип, тоже получил повод для беспокойства. За два дня съёмок он видел в Бритни иные перемены, куда опаснее, чем спонтанные творческие порывы и своеобразные предпочтения в одежде. Каждый раз на выходе из трейлера её встречала шеренга людей: съёмочная бригада и фотографы, в том числе команда MTV, которая делала отчёт о съёмках. Обо всём он написал 19 марта 2000 года у себя в блоге. Его слова теперь воспринимаются как мудрое пророчество, а не как разумный анализ.

...

БЛОГ НАЙДЖЕЛА: Прошло уже месяцев 18 с тех пор, как мы с Бритни впервые встретились в танцевальной студии в Нью-Йорке. Она превратилась из неизвестной милашки, умеющей петь и танцевать, в сенсационную певицу с многомиллионными продажами; из непоседливого ребёнка в молодую девушку.

Меня как случайного наблюдателя больше пугает, как вокруг Бритни меняется мир.

Когда мы снимали в Венисской школе «…Baby One More Time», Бритни могла свободно гулять по коридорам. Теперь стоит ей высунуть из трейлера нос, как на неё налетают три съёмочных группы. У меня осталось воспоминание, связанное с этим клипом: я оборачиваюсь и вижу, как Бритни идёт на площадку. Перед ней спиной вперёд стелются операторы, практически тыча объективами ей в лицо. Она всё делает – ходит, говорит, раздаёт автографы – купаясь в свете софитов. Я стараюсь дать артистам свободное пространство, где они могут отдохнуть и собраться, прежде чем выйдут работать перед нашими камерами. С Бритни больше так не получается. В этот раз мы с Бритни пробыли рядом два с половиной дня, и ни на миг между нами не возникло личного контакта. Ни разу не удалось сказать: как дела, что творится у тебя в жизни? Бритни здесь ни при чём, как и те, кто собрался вокруг неё – в первую очередь виноваты мы, потребители. Нам всем нужен кусочек Бритни… и Боже упаси, если наш кумир устал или в плохом настроении, когда мы тычем ему в лицо мятую бумажку и требуем автограф. Подростком я тоже хотел быть звездой… но теперь я искренне благодарен, что в свои 18 лет, когда я носил клеши шириной с шатёр, экспериментировал с растительностью на лице и познавал радости алкогльных излишеств, никто не бегал за мной с камерой и диктофоном.

Перечитывая эти слова в 2009 году, у себя дома в Лос-Анджелесе, он полностью с ними согласен:

– Помню ясно. Я сказал: «Пора вести Бритни на съёмочную площадку», обернулся и увидел, как на меня идут спинами вперёд человек шестьдесят, с камерами, объективами, светом, и Бритни посередине. Я смотрел на этот спутанный клубок и думал: «Бедная девочка». Мы же не на улице, мы тут клип снимаем, это нечестно по отношению к ней. Вот почему я понимаю её и жалею в той ситуации, в которую она попала.

Потом режиссёр просит нас представить себе эту сцену, ощутить себя в шкуре Бритни:

– Вообразите, как всё было. Что бы вы почувствовали, открыв дверь, а там вас встречает толпа, и они всю дорогу вьются вокруг вас? Люди вокруг молчат, зато записывают каждое слово, снимают вас, тыча камерой в лицо. Они загораживают обзор, подавляют вас.

Печально то, что такая картина станет по милости папарацци обыденным явлением, каждый её шаг будет снимать по тридцать фотографов и видео-операторов.