Бритва Оккама в СССР

Конечно, я хотел. И конечно, я помог. Мы просидели с картами еще около получаса, а потом будущий американский писатель № 1 встрепенулся:

— Я ведь не за тем пришел! Я тебе сам кое-что объяснить хотел… О сути наших посиделок на этом сраном острове. Но ты может быть и сам догадался? В конце концов, если ты и вправду обладаешь какими-то способностями…

— Давай, Стив, говори. Мне будет интересно послушать именно тебя!

Интересно получилось: за несколько дней, проведенных на Исла де Мона, я, конечно, не стал говорить по-английски чисто. Но — потолок пробил, трепался смело, используя имеющийся словарный запас, и в голове своей уже не переводил английские слова в русские, усваивая смысл сразу. Я понял это только сейчас, когда Стивен рассказывал мне о масонах, рептилоидах и мировом правительстве… То есть, не о них, конечно, а о трендах, брендах, мейнстримах, хитах и топах. Понятное дело, сейчас они назывались по-другому, но суть от этого не менялась.

* * *

Короче, это была контекстная реклама внутри книг. В двадцать первом веке она стала обыденностью для кинематографа: напитки, одежда, машины известных брендов мелькали в голливудских фильмах, представленные усилиями режиссеров и операторов в самом выгодном свете. Да и не только Голливуд этим грешил: русское кино тоже частенько пользовалось этим костылем для обеспечения финансирования… Чего только стоит реклама кофейного бренда в экранизации самого известного романа Сергея Лукьяненко?

Весь так называемый форум на самом деле был построен вокруг этой темы. Известные бренды, компании, корпорации связывались через своих представителей с литературными агентами и издательствами, а те, в свою очередь, договаривались с писателями. Например — главный герой пьет пиво в баре. Почему бы не вставить туда название конкретной марки? Или даже не марки: к примеру, если написать, что бутылка с хорошо узнаваемой красной звездой на этикетке с грохотом расколась о голову рыжего ублюдка с кривым носом… Или о том, как герой скучает по вкусу чизбургера всё время, пока пребывает в загранкомандировке по убийству туземцев. Вроде ничего не значащая деталь, даже оживляет повествование — мол, на привале с друзьями он рассуждает про упаковку, про хрустящую бумагу, про запах и соус, и сочную котлету, а соратники шлют его нахер, мол не травил бы душу, тут мы одну кашу из маниоки топчем. Ну, и так далее.

Оказывается, в этой сфере крутились бешеные деньги. Деньги — и влияние. Интересанты — все эти холеные бородатые дяди и ухоженные дамочки — на деле, а не на словах могли помочь в продвижении книги. И не только книги!

— Как думаешь, кто решает — какие песни будут в чартах на радио, какой фильм возьмет «Оскар», какую книгу назовут бестселлером и вручат премию? — Стивен говорил задумчиво, как будто размышлял вслух, ничего не утверждая. — Я не отрицаю таланта многих режиссеров, взявших «Оскар». Не спорю с тем, что «Хьюго» и «Небьюла» порой присуждается действительно хорошо написанным книжкам, но… Знаешь, что действительно страшно?.. Я написал книгу про подростка, который принес в школу револьвер. И всё плохо кончилось там, в этой книге. Ее издали в семьдесят седьмом, хотя закончил я ее гораздо раньше. Черт возьми, после этого произошли случаи массовых расстрелов в школах, и у тех, кто это сделал находили мои книги. Я попросил издательства изъять роман из продажи, перестать продавать… И они сделали это, перестали продавать. Но перед этим они задрали цены и распродали все те десятки тысяч, что были уже изданы, и получили сумасшедшие прибыли. И я задумался — а что, если?..

— При трехстах процентах прибыли нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал, хотя бы и под страхом виселицы, — сказал я по-русски, а потом попробовал донести смысл фразы на английском.

— Это Маркс сказал? Первый коммунист? — Стив потер лицо ладонями.

— Нет, почему же? Это сказал Томас Даннинг, известный американский аболиционист и противник работорговли.

— Фак! — помотал головой Стив. — Мне перестает нравится этот форум. Знаешь, ведь в Советском Союзе нет наших корпораций. Да, они мечтают зайти на рынок Восточной Европы, но это вряд ли получится — даже мода на джинсы стала у вас спадать, да? Русские носят эти чудовищные шаровары с карманами, вот как у тебя…

Вдруг в его глазах промелькнула божественная искра озарения:

— Штаны! «Бьелозоры», да? Это твоим именем названы штаны? О-о-о-о, значит я прав. «Левис», «Ранглер» и «Ли» попытаются или подкупить тебя, или убить! Ходят слухи, что ваш Машеров собирается приоткрыть советский рынок для зарубежных товаров, а джинсовые короли уже остались с носом!

— Мы о джинсах говорим, Стив?

— Нет, черт возьми, не о джинсах! К тебе, Белозор, точно подкатят с нескромным вопросом про политику. Они захотят, чтобы ты в своих книгах толкал их повестку, я тебе точно говорю. Ты ведь этот, как его… Главный критик коммунистической партократии! К тому же ты пишешь про будущее…

— Я, знаешь ли, и по транснациональным корпорациям прохожусь будь здоров! По американским — не меньше прочих…