Брюки мертвеца (ЛП)

— Я сказал, окей! Либо мы сидим тут целый день, либо я, блять, режу! Это то место? Выглядит как на видео! Это, блять, правильное место, Юэн?

— Да! Да! — визжит Юэн.

— Поехали!

Я отворачиваюсь, моей жопой можно проломить лом, потом я поворачиваюсь обратно, где Больной режет и не зажимает ублюдка. Кровь не бьет фонтаном, и я предполагаю, что так, блять, и должно быть.

— Да! Ебаная красота! — рычит Больной. — Теперь достанем ее. Майки, дай нам коробку...

Форрестер подкатывает тележку к операционной кровати. На ней что-то похожее на маленький холодильник. Длинными медицинскими щипцами Больной достает скользкую штуку из тела Спада... Ебать, похоже на сцену из ебаного фильма про инопланетное вторжение, эта херня изгибается, пока он кидает ее в высокотехнологичную коробку. Я чувствую рвотные позывы и внутренне сжимаюсь. Мои ноги слабеют и дрожат, я хватаюсь за стул для устойчивости.

Майки запечатывает коробку, когда видит, что я смотрю на нее:

— Высокие технологии, Марк. Система для перевозки органов. Думал, это будет просто коробка со льдом, чтобы держать пиво холодным, но нет, все намного сложнее. Не стоит даже знать, что мне пришлось сделать, чтобы получить ее!

— Что это... что за научно-фантастическое антиутопическое дерьмо?! Что ты достал из него? ЧТО, БЛЯТЬ, ПРОИСХОДИТ?!

Больной сотрясает воздух, пока Юэн ухаживает за Спадом:

— Я, КАК ВСЕГДА, СПАС ДЕНЬ, — рычит он, потом указывает на Юэна: — Накладывай шов! Зашивай уебка! Быстрее!

— Я делаю! — шипит Юэн. Потом поворачивается ко мне, его глаза над маской наполнены болью: — Я замешан во всем этом только потому, что решил выпить на Рождество. Он подсыпал экстази в мой напиток...

— Экстази? Что за...

— Все правильно! Почему бы не обвинить Саймона? — огрызается Больной, но он в эйфории, будто забил выигрышный гол в финале Кубка. — Что-то есть в этой кустарной индустрии! Я единственный уебок, у которого есть ебаные яйца, чтобы разгрести все это! И как я это сделал! Хирург Сай! — он начинает петь, указывая на себя, — каков хирург... резал в первый раз...

Голова кружится. Мне звонит и пишет Клаус, Конрад... и теперь еще и Карл, но меня это не ебет. Мы сидим и смотрим на Спада без сознания, очень белого, похожего на труп. Юэн зашивает огромный порез на его животе.

— Что в коробке? Что ты достал из него?

— Почку, — говорит Больной. — Она была нездоровой.

— Так как вы, уебки, специализируетесь в спасающих жизнь операциях... Я имею в виду, что, блять, не так с больницей? Нахуй, — машу я руками, — я не хочу знать!

— Так лучше, мой старый друг, — говорит Больной.

— Так лучше для Спада, так?

Больной моментально возвращается и застенчиво смотрит на меня:

— Верь или не верь, но да. Это все проблемы, в которые мы попали. Но, — он хлопает по белому ящику, — у нас наконец-то есть решение.

Форрестер и турецкий парень копаются в стальном холодильнике, который, как я думал, для медикаментов, но они возвращаются с бутылками немецкого пива. Майки открывает и раздает их. Мои руки дрожат, когда я беру одну.

— Есть белый? — спрашивает меня Больной.

— Ну, да...

— Доставай давай.

Прямо сейчас я не могу придумать причину, чтобы не нюхнуть и не остаться нанюханным навсегда:

— Кто с нами?

Форрестер согласно кивает. Также, как и турок, которого наконец-то представили как Йозефа. Юэн смотрит в другую сторону, поэтому я делаю четыре дорожки на стальном столе.

— Я мог быть хирургом, если бы у меня было правильное образование, — хвастает Больной, — но все говорят, что хирурги холодные и корыстные. Я слишком итальянец, а моя кровь слишком горяча.

Они рассказывают мне все, что произошло, и я не могу поверить в это. Как, блять, Больной и Юэн, муж его сестры Карлотты, связались с таким гангстером, как Сайм?

— И какого хуя ты будешь делать с почкой Спада? — громко спрашиваю я.

— Он должен ее Сайму, — говорит Майки.

— Он пожертвовал почку... за деньги? Сайму?

— Почти. Он испортил одну для Сайма. Не для самого Сайма, но ту, за которую Сайм заплатил, — объясняет Майки.

— Ебаный Иисус! Вы, ребята, проебали свои головы!

Больной хмуро смотрит на меня:

— К сожалению, мы еще не сказали Спаду...

Потом я слышу хриплый голос за спиной:

— Не сказали мне что?

22. Пост-операционный блюз

Минивэн дергается, разрезая душные улицы Берлина в час пик. Марк Рентон сидит рядом с водителем, мягко и терпеливо говорит по телефону. Спад Мерфи, которого пришлось нести в машину, сидит сзади, едва ли соображая. Зажатый своей медицинской командой, состоящей из Йозефа и Юэна, он лихорадочно пытается осознать последний поворот в мрачной саге последних дней. Добавив это дерьмо к жизни в общем. Он пытается думать о переломном моменте, моменте, когда все пошло не так. Смотрит на Рентона, на сереющий коричнево- рыжий пух на его голове, думая о деньгах, которые его друг дал ему много лет назад. Они отправили его обратно на путь наркомании, с которого он в принципе редко отклонялся.

— Скажите мне еще раз... — умоляет он Саймона Уильямсона, Майки Форрестера, Юэна Маккоркиндейла и турецкого мужчину, которого он теперь знает как Йозефа.