Брюки мертвеца

Рентон поворачивается на Больного, тряся головой, пока машина едет сквозь улицы Берлина.

— Не знаю, кто это, но знаю, что ни один из этих парней не диджей N-Sing Юарт, — говорит Рентону Дитер, многозначительно глядя на него.

Рентон чувствует, как его рука тянется к кошельку, доставая деньги:

— Окей, мне пришло сообщение о том, что он вернулся сам. Вот, за то, что потревожили тебя, — и передает деньги. Дитер смотрит на него с сомнением, прежде, чем взять их.

— Как насчет... как насчет моей почки? — бормочет Спад.

— Она отправится к маленькой девочке в Баварии, — врет Майки, — как бы, почка. Мы спасем ее жизнь, друг. Малышка была в очереди годами. Наверное, ты чувствуешь себя клево!

Но Спад уже не может даже говорить. Он сидит с закрытыми глазами, его голова лежит на спинке сидения, всасывая воздух через зубы, тяжелыми, резкими очередями.

Они оставляют его в отеле Рентона с Юэном и Йозефом. Когда Рентон, Больной и Майки собираются уходить, Спад паникует:

— Куда вы идете?

— У меня гиг, друг, — говорит Рентон. Он смотрит на Больного.

— Не волнуйся, Дэнни, — воркует Больной, — Юэн и Йозеф тут, — он кивает на турецкого анестезиолога-любителя, — они присмотрят за тобой. Ты и вправду в самых лучших руках. Юэн очистит тебя и даст что-то от боли. Скоро ты уснешь, как младенец. Нет смысла в том, чтобы ты куда-то шел, — Больной смотрит на Майки Форрестера, который согласно кивает.

— Но вы вернетесь...

— Конечно, мы вернемся, друг, — говорит Рентон, — но постарайся хорошенько поспать. Ты прошел через тяжелое испытание.

— Да, — трубит Больной, — отдых самое лучшее лекарство.

К моменту, когда трио возвращается на фестиваль, Рентон чувствует себя таким же разбитым, как Больной и Майки Форрестер, но не таким воодушевленным, как они. Видит, как они дают друг другу пять и Больной рычит:

— Главный хирург сделал свое дело. Теперь вся работа — на низшей бригаде по уходу. Наши специальные навыки больше не нужны, сегодня ночую мы празднуем!

Пока Рентон пытается прийти в себя, Больной и Майки направляются к гостевому бару позади главной сцены. Больной протягивает руку:

— Количество девушек, которых этот парень зафингерил, и все они пытались говорить мне об аккуратности и точности хирургов! Ебаные любители!

— Должен признать, но мне было как бы страшно, — кивает Майки, взяв две бутылки пива.

— Но наши ебаные нервы картежников хорошо натренированы! — Больной триумфально светится, когда они чокаются бутылками. Три девушки, стоящие рядом, смотрят на него, заметив энергию триумфатора.

Несколько секунд назад Рентон ни о чем не волновался, но вернулся в режим менеджера. Он облегченно вздыхает, увидев Карла, бухающего на диване под огромным плакатом «Depeche Mode». Но что-то не так. Диджей выглядит удрученным, а Клаус, который стоит у бара рядом с Больным и Майки, явно зол.

Рентон падает рядом со своим диджеем. Он хочет заговорить с ним, но Карл опережает его:

— Я не могу этого сделать, друг.

— Что?.. — говорит Рентон, удивленный своим волнением. — Что, гиг? Почему? Это твой грандиозный камбэк! — краем глаза он видит Конрада и Дженсена, которые кружат возле холодильника и стола, пожирая пиццу в дюймах от него.

— Я все потерял, Марк, — говорит Карл грустно, — я правда ценю все, что ты сделал для меня, — и он указывает на свою грудь, — но с N-Sign покончено, друг.

Конрад сначала слушает, а потом подбегает, указывая на расклеившегося диджея:

— Я говорил тебе, что он — алкаш, наркоман и мешок нервов, от которого ноль проку, — смеется он Рентону.

Карл отворачивается и хнычет, будто собирается взорваться в слезах. Это разрывает Рентона, он осуждающе смотрит на свою денежную корову.

Конрад снова смеется, заворачивая кусок пиццы, чтобы он лучше влез в рот. Красный жир капает на его майку.

— Ну, тогда это все, — мрачно заявляет Рентон, разговаривая с Карлом, но принимая всех собравшихся во внимание, — я потратил целое состояние на этот ебаный гиг и теперь нам не заплатят, и скорее всего, даже засудят.

Суровое лицо Клауса подтверждает это.

Пока Больной радостно пожимает плечами, Карл внезапно взрывается смехом. Он тычет в Рентона:

— Попался, ты, ебаный задрот «Хибс»! — он подскакивает и напрямую обращается к Конраду, — а ты, бесполезная, ебаная ванна с жиром, иди посмотри на то, как настоящий диджей взорвет это место! — он поворачивается к Клаусу. — Надеюсь, у тебя есть страховка для смерти от изумления, друг, потому что половина хуил тут, — он указывает на толпу, — умрет, блять, именно от этого!

— Да, как хорошо!

Конрад смотрит с открытым ртом, роняя бумажную тарелку с пиццей на пол, а потом поворачивается к Рентону:

— Он не может так со мной разговаривать!

— Он уебок, — облегченно выдыхает Рентон, — полное уебище.