Брижит Бардо. Две жизни

Брижит понимала, что он никак не мог взять деньги, у нее в голове не укладывалось, как вообще горничная могла принять его за вора. Однако в тот момент она заметила, что на крыше малого «Мадрага» сидит какой-то человек — молодой блондин в шортах.

Она позвонила в полицию, умоляя, чтобы те приехали как можно скорее, пока воришка не убежал. Жандармы спросили ее, как он выглядит, и Брижит подробно им его описала. Пока она разговаривала по телефону, Мирко залез на крышу и поймал вора, после чего стащил его вниз и связал веревкой. Однако, когда Мирко обыскал его карманы, кошелька горничной там не оказалось. Тогда Мирко снова залез на крышу проверить, не найдется ли там пропажа.

И в этот момент в «Мадраг» прибыли полицейские с целью арестовать молодого блондина в шортах, сидящего на крыше.

«Нет! — закричал Мирко. — Я не тот, кто вам нужен!»

«Ну разумеется, — заметили жандармы, — что еще можно услышать от вора».

И тогда Брижит, которая к этому моменту уже покатывалась со смеху, была вынуждена им объяснять, что — хотите верьте, хотите нет, — но у нее тут два молодых блондина в шортах, и что тот, на земле, и есть тот самый воришка, которого им надо арестовать.

Стена еще долго преследовала ее в кошмарных снах.

То один, то другой муниципальный чиновник в Сен-Тропезе, а то и в департаменте Вар, а порой из самого Парижа брался решать, насколько законно ее строительство. И пока чиновники ломали копья, пытаясь решить этот вопрос, по всему Сен-Тропезу потихоньку начался самострой.

Король Бельгии Леопольд счел, что имеет полное право обзавестись стеной из соображений личной безопасности. Его примеру последовал дирижер Герберт фон Караян. Чем мы хуже, решили соседи Брижит, представители семейства Опель.

Брижит удалось придержать принятие окончательного решения вплоть до 1981 года, когда президентом страны стал Франсуа Миттеран. Дебаты о стене в конечном итоге перекочевали в его коммунистическо-социалистический коалиционный кабинет, и месье Луи де Пенсек, морской министр, призвал нарушителей закона к ответу.

Пенсек продиктовал постановление, в котором говорилось, что не может быть и речи ни о каких привилегиях для тех, кто и без того находится в привилегированном положении.

А дабы продемонстрировать, что он слов на ветер не бросает, на следующее лето министр лично снес бульдозером одну стену. Правда, вскоре выяснилось, что снесенная им стена принадлежала мадам Люсетт Томазо, известной личности в рядах французской коммунистической партии — сия особа входила в состав редколлегии газеты французских коммунистов «Юманите», что вызвало серьезные нарекания со стороны других членов кабинета.

Впрочем, хватит о тех, кому мало имеющихся у них привилегий.

Брижит, которая к этому времени каждый год уезжала на лето в Базош, тем не менее во всеуслышание заявила, что если месье де Пенсек осмелится снести ее стену, то она переедет в Мексику. В ответ Пенсек лишил ее временного разрешения на стену, а вскоре издал приказ о том, что к полночи 31 декабря 1982 года стена должна быть разобрана хотя бы частично.

Брижит подала апелляцию, и ее спасла отсрочка. Не желая создавать никому не нужной конфронтации, правительство Миттерана положило дело в долгий ящик.

Опасаясь, как бы другое правительство не взялось за его пересмотр и не в силах более выносить присутствия вездесущих туристов и папарацци, Брижит приобрела участок земли по другую сторону мыса и взялась за постройку небольшого ранчо. Уж если все пойдет прахом, то, по крайней мере, ей будет где искать спасения.

Правда Брижит упустила из вида одно, что, пока стоит стена, ей придется пожертвовать Сен-Тропезом.

Каждый год с началом хорошей погоды, Брижит берет всех своих псов, переезжает с ними из Сен-Тропеза в Тулон и частным самолетом летит в Бурже.

Осенью она проделывает тот же самый путь в обратном направлении.

Частные рейсы влетают ей в копеечку, однако Брижит не желает, чтобы ее животных, затолкав в ящики, перевозили в трюмах коммерческих рейсов.

С восьмидесятых годов, когда Брижит начала свою сезонную миграцию, так получилось, что с каждым разом ее летний сезон в Базоше становится все дольше и дольше, а отъезд из Сен-Тропеза сопровождался все большей спешкой.

В 1986 году от туристов и фоторепортеров (как и два десятка лет назад) не было отбоя, и Брижит, более не в силах терпеть их назойливость, объявила: «Все, хватит с меня. Надоело играть роль Микки Мауса в этом Диснейленде. Я уезжаю».

И она уехала и отсутствовала почти год.

Правда, в конце концов вернулась, а вместе с нею туристы и фоторепортеры.

Но через три года терпение ее иссякло. Последней каплей, переполнившей чашу, стала стычка с мэром Аленом Спадой.