Бродяга

— Откуда? Ты же меня опять в капсулу загнал.

— Работали и биосканерами, и энергосканерами, даже пытались обработать нас глушилкой. Это уже в самом конце было.

— И что? — насторожился Артем.

— И все. Нет у них больше такого оборудования, — ехидно усмехнулся Дока.

— Погоди. Мы ж вроде не воевали.

— А зачем? Я просто выжег им всю сканирующую аппаратуру узконаправленным лучом, и все.

— Только не говори, что использовал ЭМ-излучение.

— Это ты сказал, — вернул Дока парню одну из его фраз.

— Тоже на кладбище собрал?

— А где еще?

— М-да, ты не искин, а какой-то оружейный завод. Чего еще ты там собрал?

— Много чего, — отмахнулся Дока. — Лучше скажи, ты не передумал этим собирательством заниматься?

— А что нам еще делать? Сам знаешь, жить на планете я не хочу. Принимать гражданство какой-то страны тоже не хочу. Для меня это закончится очередным рабством. На этот раз узаконенным. А просто так болтаться по объему скучно. К тому же моя нейросеть позволит мне многое узнать об Ушедших. Тебе это не интересно?

— Интересно. И даже очень, — подумав, кивнул Дока. — Что ж. Раз так, значит, продолжаем работать.

Искин замолчал на пару минут, после чего, удивленно хмыкнув, сообщил:

— Тема, ты не поверишь, но живых на планете почти нет.

— Как это почти нет? — насторожился Артем.

— По экватору планеты расположено несколько небольших поселений. Это все. Все дороги проложены так, чтобы соединить эти поселения. Я так их и заметил. Слишком явно выраженные участки инфраструктуры.

— По экватору, — задумчиво повторил Артем. — А какой вообще климат на этой планете?

— Умеренный. В основном лесостепи. Ближе к полюсам большие лесные массивы. Леса смешанные. Животный мир весьма разнообразен, но поселенцы используют много технических устройств третьего поколения.

— Устаревшая техника. А что по летательным аппаратам?

— Ничего, что могло бы выходить в объем.

— Тебе не кажется это странным?

— Меня вообще все тут удивляет, — помолчав, высказался Дока.

— А не может быть так, чтобы все эти развалины на орбите возникли как следствие боев в системе?

— Не похоже, хотя возможно. Но, думаю, нет.

— Поясни. А то ты как-то странно высказался, — попросил Артем.

— Будь это бои в системе, подбитые корабли встречались бы в самых разных местах. А тут все они расположены по орбите планеты. Отсюда и вывод.

— Есть что-нибудь интересное? — уточнил Артем, заметив, что Дока снова завис.

— В скальной гряде есть большой отклик металла.

— Руда?

— Нет. На втором витке скажу точнее, но это явно не руда. Концентрация металлов слишком явно систематизирована.

— Только не говори, что вот так запросто пришли и нашли.

— Не скажу. Но и отметать такую возможность не стоит. Твою мать! Держись, Тема! — скомандовал Дока, исчезая.

Вцепившись руками в ремни ложемента, Артем переждал резкий маневр корабля и, улучив момент, пристегнулся. Бросив быстрый взгляд на монитор, парень, не удержавшись, крепко выругался и, подвинув к себе консоль управления защитой, принялся быстро вводить нужные данные.

— Кто нас атакует? — спросил он, наблюдая, как системы ПКО уничтожают несколько ракет, поднявшихся с поверхности.

— Те, кого мы обнаружили. Я таких ракетных систем не видел. Это явно не изделия Содружества.

— Только не говори, что они стоят тут со времен Ушедших. Не поверю. За столько лет они должны были попросту развалиться от старости.

— Ошибаешься. При нормальном обслуживании системы ПВО способны служить и больше.

— Хочешь сказать, что кто-то проводил регулярное обслуживание этой техники многие годы подряд и никто этого не заметил? Так не бывает.

— Бывает, если процесс полностью автоматизирован, а у искинов есть энергия.

— Никакой реактор не будет работать тысячи лет, — не сдавался Артем, отдышавшись после очередного маневра «Бродяги». — Все имеет свой лимит прочности. И объясни мне, что ты вытворяешь?! — возмущенно завопил парень, когда корабль снова швырнуло в сторону.

— Провожу противоракетный маневр. Хочу заставить их растратить боезапас, после чего мы сможем спокойно спуститься на поверхность.

— А ты не думал, что его может быть очень много для тебя одного?

— Не может. Оглядись вокруг и посчитай, сколько они выпустили до нас. То, что происходит сейчас, это агония.

— Вот ты умный?! А если после окончания боезапаса они запустят систему самоуничтожения? От планеты одно воспоминание останется.

— Этого не будет. Раз уж они допустили жизнь на поверхности, то система самоуничтожения будет не настолько мощной. Системы ПВО могут быть уничтожены, но не планета. Это противоречит базовому действию любого неживого.

— Дока. Эти неживые создавались за тысячи лет до нашего появления. И что запихали им в мозги их создатели, мы даже в кошмарном сне не представим. Может, у них всех давно уже кукушки сдохли.

— Не знаю, что у них сдохло, но базовые правила поведения неживых действуют с тех самых пор и по сей день. На их основе создавали и меня.

— А как же боевые действия?