Бродяга

Это пространство просто огромное. Понадобился целый час, чтобы отловить всех ионотов, но несколько все же ускользнуло в другое пространство. Первый отряд всегда старается этого избежать, хоть и не преследует монстров сквозь врата. Вне всяких сомнений, это были мои худшие минуты с первым отрядом. Отвратительно наблюдать, как на твоих глазах уничтожают пару сотен животных. Может, ионоты – лишь воспоминания, но они все равно не хотят, чтобы их убивали. У сетари по-настоящему ужасная работа.

Только разобравшись с последними горгульями, ребята вспомнили иные слова кроме «там» или «слева». Мейз объявил перерыв, и мы устроились на камнях, попили и перекусили питательными батончиками, по вкусу напоминающими патоку. Использование талантов – особенно длительное – отнимает у сетари очень много сил. Все члены первого отряда взмокли и выглядели изможденными. Мне даже было немного обидно, что для их усиления я практически не напрягаюсь. Я бы не чувствовала себя настолько бесполезным зрителем, если бы помощь хоть немного меня утомляла.

– На этот раз их было в два раза больше, чем в наш последний рейд, – заметила Зи, от души напившись.

Мейз кивнул:

– Порекомендую этот маршрут для повторной классификации.

– Не понимаю, как здесь экология, – сказала я. – Ионотам надо есть? Или они нападать на людей по привычке?

– Когда как, – ответил Лон. – В некоторых пространствах у ионотов нет явного источника пищи, и мы никогда не проверяли, надо ли им вообще есть, но они часто переключаются друг на друга или начинают скитаться и охотиться на все подряд, пока отделение от родного пространства не приводит к их угасанию. А есть и другие, скитальцы или домоседы, которые не проявляют ни агрессии, ни вообще какого-либо интереса к нам. Если мы попадем на маршрут валунов, увидишь там сторожей. Они нас замечают, но никогда не атакуют, потому и мы их не трогаем. Как и всегда, когда нет опасности.

– Очень важно знать обо всех типах ионотов, – сказала Алей. – И намного легче иметь дело с уже встречавшимися ранее, чем с новыми вариациями.

Мейз объявил об окончании перерыва (они не любят без надобности торчать посреди пространств), и мы двинулись в следующее пространство, которое представляло собой один-единственный короткий коридор с парой врат. Двери – лишь контуры и темные провалы, и при проходе сквозь них первый отряд казался крайне напряженным. Они сказали, что временами встречают здесь очень нетипичные виды ионотов, но на этот раз никого не нашли.

А потом наконец стало ясно, откуда название «Маршрут огней». Мы вошли в пространство, где царила ночь и росло много огромных деревьев, образующих свод над озером. Это было самое холодное место, из всех мною виденных, и дыхание у всего отряда превращалось в пар. В черном зеркально-гладком озере отражались сияющие шары, каждый размером с два кулака. Мейз еще до перехода объяснил, что здесь обычно встречаются только одна или две твари, но они очень быстрые и достаточно умные, чтобы не выпрыгнуть сразу. Это пространство порядком щекотало нервы, особенно потому, что, усилившись, Лон, Мара, Зи и Мейз все разом исчезли в темноте, а Алей, Кетзарен и я остались ждать у врат. Я включила отображение имен, но смогла увидеть только, куда ушли Мейз и Зи. И пока вертела головой, пытаясь высмотреть остальных, Алей подалась вперед, и звенящую тишину разорвал высокий вибрирующий звук, за которым последовал пронзительный вой, сопровождаемым падением черной фигуры с одного из деревьев. Алей обладает талантом ультразвука, который использует, только если у нее есть несколько мгновений для подготовки и (самое главное) если рядом с объектом нет никого из отряда.

Последнее пространство напоминало город-призрак из вестернов: старые, осыпающиеся остовы зданий посреди пыльной равнины. В середине города находилась площадь с деревянными рамами, и к этим рамам колючей проволокой были примотаны фигуры людей. Черные тени совершенно без каких-либо характерных черт, словно их кожу сначала сожгли, а потом покрыли чернильной пылью. Всем своим видом они выражали боль, будто их здесь пытали, как те тени на пирамидах. Первый отряд приближался к площади крайне осторожно, осматривая каждое здание. Лишь убедившись, что нигде никто не скрывается, мы остановились около центральной площади.

– Их видели в некоторых пространствах, – сказала Алей. – Чаще всего на маршруте Колонн. Это одни из самых опасных ионотов, они с легкостью переходят в околопространство, а порой даже в реальное.

Одна из теней отреагировала на звук ее голоса, чуть приоткрыв глаза. А потом на черном лице возник рот, прямо из ничего, как у Чеширского кота в «Алисе в стране чудес», и растянулся в самую отвратительную усмешку, какую только можно себе представить. Изнутри полился свет, и тень начала сгорать в этом белом пламени. А то, что я приняла за боль, оказалось ликованием.