Бродяга (СИ)

Стало почти не страшно, но губы продолжали дрожать. Ненавидя себя за эту слабость я пытался собраться с мыслями. Захотелось хоть что-то сказать, чтобы сгладить этот эффект и перебить вкус ужаса. Или это кровь во рту?

Смерть. Какая разница.

- Никогда не думал, что зло это смерть, - выдавил из себя я.

- Ты всегда от страха становишься философом или это просто истерика? - презрительно спросил Сна.

- Ты не убьешь меня. Зачем бы ты со мной столько возился?

- Не надолго же тебя хватило. Ты первый человек, душу которого мне удалось разбудить лишь на миг.

Оковы, сковывающие тело, внезапно исчезли, кот вновь равнодушно уставился на рыб.

- Смертельный ужас ты называешь пробуждением души?

- Не будем об этом. Итак, ты пришел, чтобы уничтожить зло. Ты обнаружил, что немного задолжал Добру и решил разом расплатиться. Легкий путь - уничтожить зло, заставив бога зла не нести людям зло? И быстрый! Но ты же даже не знаешь, что такое зло. Что-то много зла в моих словах, - рассмеялся Сна. 

- Просвети меня неразумного, мудрый Сна, - у меня не было желания поддерживать его шуточки.

- Ты думаешь, я бог зла? Нет. Это выдумки смертных, которые просто боятся, но не знают меня. Я Сна - абсолютное зло. Как говорил один мудрец: "Нет зла, есть искажённое добро ". Он счастливец - он не знал меня. Ведь я не зло. Никто не назовет меня злым, но разве я добрый? Я - то, что всегда там, где добро встречается со своим настоящим врагом бессилием. А ведь это постоянные спутники, не так ли? 

Не так много бессилия было в моей жизни последние пол года. Но Сна продолжал:

- В тебе достаточно бессилия, чтобы все твое добро превратилось в зло. И я тебе в этом помогу. Сна - это то, что может оправдать любое зло, глядя на него глазами как бы добра. Это Сна делает из добра зло. Ты пришел уничтожить абсолютное зло? Зачем же далеко ходить? Тебе достаточно совершить самоубийство и ты добьешься своего. 

Сна разразился жутким хохотом. Это был еще один неожиданный и неуловимый переход. Иррациональный, необъяснимый страх вновь холодком пробежал по телу.

- Если ты действительно абсолютное зло, зачем же пытаешься уничтожить во мне самого себя?

- Неужели ты думаешь, что, рассказав тебе о Сна, я что-то меняю? Не думал, что ты настолько глуп. Ты же раньше знал обо мне, но вот я стою и смотрю на тебя как в зеркало. Не ври, что не слышал о Сна и не знаешь, что такое равнодушие.

Реальность потекла грязными потоками, и только в последний миг я понял, почему лицо Сна вызывало во мне странную жуть.

Как в зеркало...

Зеркало.

Часть первая. Наивный пилигрим.

В диалоге с жизнью важен не её вопрос, а наш ответ.

Марина Цветаева

Парень неспокойно ворочался во сне, блестящие капельки росы и утренний ветерок заставляли поеживаться его обнаженное, покрытое гусиной кожей тело. То и дело пробегала судорожная дрожь. Но вот веки задрожали, и он открыл глаза.

Ему было около шестнадцати или семнадцати, но, несмотря на хрупкое, на первый взгляд, телосложение, он не выглядел слабым, скорее жилистым. Легкий загар, за исключением белого следа от плавок. Черные, коротко остриженные волосы, были растрепанны и в них поблескивала роса. Скуластое лицо говорило о силе воли или пристрастии к жевательной резинке. Нос с горбинкой слегка сломан. Губы тонкие...

Проснувшегося звали Сергей, хотя от друзей он предпочитал кличку: Серый. Резко сев, он принялся ошарашено вертеть головой оглядываясь по сторонам. Парень явно был ошарашен столь необычным пробуждением.

Он неизвестно как оказался посреди лесной поляны, со всех сторон окруженной чащобой и, что самое удивительное, поблизости не было никаких признаков их вечерней гулянки: ни костра, ни мятой бумаги и консервных банок, ни самой палатки. Поляну покрывал ковер высокой травы и кустарник вперемешку с зарослями сорняка.

Прошлым вечером он с тремя друзьями поставили на берегу реки палатку и принялись за рыбную ловлю. Серый никогда не был фанатом рыбалки, поэтому, как стемнело, и следить за поплавком стало трудно, он завернулся в одеяло и завалился спать, а друзья остались у реки - начиналась ночная поклевка.

Серый вновь оглянулся вокруг в надежде увидеть хотя бы следы лагеря, но вокруг по-прежнему покачивалась трава, да шумел птичьим гамом недалекий лес. Но вот озадаченное выражение на его лице сменилось пониманием, и он, вскочив, закричал:

- Ну, жмурики, я вам устрою!

"Это, конечно, оригинально и со стороны даже смешно, но если бы эти шутники оставили мне хотя бы трусы, можно было бы повеселиться вместе с ними. Но чтобы совсем голышом затащить неизвестно куда - это уже перебор!" В то же время Серый понимал: участвуй он в подобной шутке, сам бы ничего не позволил оставить на жертве. Улыбка скользнула по его лицу, стряхивая росу и зябко поеживаясь, парень направился к ближайшим кустам соорудить какое-нибудь подобие набедренной повязки.

Далеко они меня не перетащили, думал Серый, пристраивая себе на бедра лопухи. Небось наблюдают сейчас за мной и качаются со смеху. Ну, ничего, я им тоже устрою, когда вернусь в лагерь. Он, скорее всего где-то на севере - не тащили же они меня ночью через реку.