Бродяги (СИ)

— И ты всё равно на нас напало?! — возмутилась Дилла.

"Дождь пошёл позже, — последовал педантичный ответ. — До этого я просто не разобралось, что происходит".

— Как тебя зовут, кстати?

"Дерево".

— Приятно было познакомиться. — Лейн поудобнее устроил на руках поскуливающего Рыжика. — Но к сожалению нам пора.

"Удачи".

Дерево потягивается, расправляя ветви. Совсем немного крови, но каков результат! Голод больше не терзает нутро. И на какой-то момент прояснилась память. Что-то поднялось — из самой глубины, от обожженных корней… И снова потерялось.

Надо было выпить всю кровь, а не отдавать добычу!

"Нет… Что сделано, то сделано, как надо…" Эхо слов звучит где-то в сердцевине, пробиваясь сквозь гниль.

Кому надо? И почему вкус этой крови кажется таким знакомым?

Кажется, ещё чуть-чуть, и вспомнится главное… Нет, снова ускользает.

Кто я? Просто Дерево или нечто большее? Несоизмеримо большее… Если вспомнить всё, это поможет справиться с гнилью?

"Да…" Эхо слабеет и затихает.

***

— Он боится воды, — Дилла присела на корточки возле дивана. Рыжик забился в угол, за подушку, вцепившись в нее всеми коготками, и настороженно сверкал оттуда глазами на полную лохань. — Может, бешеный?

— Это я сейчас взбешусь! — Лейн в сердцах плюхнул губку в воду. — Можно подумать, я его топить собираюсь! Дилла, да отбери ты у него подушку, пока не порвал! В ней же не просто сено! Я эти травы по всей округе полночи собирал!

— Ему они тоже понравились. — Дилла и сама бы с удовольствием пошла мыться, но не могла пропустить такой спектакль. — Не бойся, малыш, мы тебя не обидим. Ты меня понимаешь?

Рыжик, не выпуская подушку, кивнул.

— А говорить можешь?

Он помотал головой.

— Да перестань ты дрожать. — Дилла погладила грязную щуплую руку. — Надо вымыться, потому что… — она вспомнила опасения Лейна и вдохновенно продолжила: — Потом что лианы, которые тебя поймали, ядовитые. Я точно знаю, они и меня ловили.

Рыжик недоверчиво посмотрел на Диллу, на лохань и нерешительно отодвинул от себя подушку.

— Если хочешь, я расскажу, как это случилось, пока Лейн тебя купает.

Лейн воспользовался моментом, подхватил Рыжика подмышки и перенес в лохань.

— Говори, говори, — шепнул он Дилле.

Дилла села на диван.

— Однажды…

Рыжик слушал зачарованно, не отводя от неё возбужденно блестящих глаз, и только морщился, когда Лейн разбирал колтуны на шерсти. "Ребенок совсем, — подумала Дилла, продолжая увлеченно фантазировать. — Ох, а ведь у него в лесу семья, наверное, имеется. Ищут его…"

— У тебя есть родители? — спросила она, помогая Лейну вытирать костлявое тельце.

Рыжик отрицательно мотнул головой.

— Как же ты жил один?

Он хлюпнул носом и ткнулся в живот Дилле.

— Плохо жил. — Лейн развернул найдёныша к себе и решительно приказал: — Открой рот!

Рыжик насупился, плотно сжав челюсти.

— А давай, кто дальше язык высунет? — Дилла подмигнула ему и высунула язык.

Острый нос Рыжика сморщился, он затрясся, закрыв мордочку ладонями, и заскулил.

— Ну, что ты… — Лейн растерянно погладил его по голове. — Всё хорошо, успокойся.

От этой ласки Рыжик заплакал громче. На очередном всхлипе рот его приоткрылся, и Дилла вздрогнула.

— Прости меня, малыш, — прошептала она, хотя ни в чём не была перед ним виновата. — Я не хотела тебя дразнить.

***

— Спит? — отмывшись до скрипа и переодевшись в чистое, Дилла заглянула к Лейну.

— К утру будет в полном порядке, насколько это возможно. — Он держал ладони над серебряной чашей, из которой поднимался душистый пар. Чашу эту Дилла видела впервые. — Нога не беспокоит?

— Ничуть. Только шрам остался.

— Ты сожгла свою одежду?

— А в чем я ходить буду, в этом? — Дилла развела руки, демонстрируя синюю шёлковую рубашку с вышивкой по вороту и такие же бриджи в обтяжку.

— А что, красиво, — улыбнулся Лейн.

— Только непрактично. А второй куртки у меня нет. И походных штанов тоже. Не волнуйся, я их постирала и над огнем подержала. Одолжишь мне иголку?

Конечно, можно было купить или заказать новую одежду в Дробуле. Но теперь Дилла понимала, почему Лейн предпочёл штопать свой камзол. Вроде и сбежали они от своих сородичей, и поминают их при случае недобрым словом, а вот поди же ты, претит обоим расставаться с одеждой фэйри и носить человеческую.

— Одолжу, конечно. Только пошли на кухню. Ему покой нужен.

На диване под зеленым плащом виднелся маленький холмик и слышалось слабое, сонное посвистывание.

— Давай я его к себе заберу, — предложила Дилла. — На мой кровати места больше.