Бродяжка

— Хошь добить? — усмехнулся Гена, и она, приняв шутку всерьёз, с ужасом замотала головой. — щас Малой подрулит, решим, чё делать. Не ссыкай, иди, дверь запри пока. Соседи у тя любопытные?

— Они… С нами не общаются. — она попятилась в коридор, переваривая услышанное, и снова возникла на пороге спальни. — ты сказал — Малой?!

— Ну, да, и чё? — осклабился Генка, выпрямившись, — вижу, не очень-то ты рада новой встрече с ним. Да не трясись, никто тебя не тронет, солдат ребенка не обидит.

— Я не ребёнок! — топнула она ногой. — и хватит говорить со мной, как со слабоумной!

— Не ори. — предупредил он, подошел к окну, и толкнул раму. — во, подкатил. Тут будь, я щас вернусь. Ничё не хватай руками, усекла?

— Я с тобой! — взвизгнула Златка, которой совсем не хотелось оставаться наедине с Мишкой.

Она и смотреть-то на него боялась.

— Бля, детсад, в натуре, — со вздохом изрек новый (не) знакомый, вытащил мобильник, и оттеснил девчонку из спальни, — короче, Тимоха, ты давай, сам поднимайся. Наша птичка тут в истерике, чего б не выкинула лишнего… Номер квартиры какой?

Это было адресовано Злате. Она назвала, и начала ходить взад — вперёд, с силой закусив разбитую губу, и не чувствуя боли. Значит, возмездие близко, сейчас Малой ей задаст трепку. Мало того, что слиняла от него, так унизительно послав на фиг, так еще и мента из его ствола чуть не замочила! Бежать нет смысла, да и куда? К Стёпке и ребятам?

Нет, они же тоже попадут под раздачу из-за неё.

В прихожей раздались голоса, тяжелые шаги, и Златка съежилась, присев на корточки в уголке. Малой вслед за своим дружком прошел в её комнату, бросив на девушку холодный взгляд.

— Чё за перец? — кивнул на Михаила, который надсадно харкал кровавыми сгустками.

— Отчим мой. — пискнула жалобно Злата, расширенными глазами взирая на Тимофея, — мент он. Участковый.

— Ну, и чего ты его так приласкала, блять? — привалился Малой плечом к косяку, задумчиво глядя на Мишку. — воспитывал, что ли, не по понятиям? Всыпал за позднюю прогулку?

— Он… — ком в горле мешал говорить, и Златка прокашлялась, — он изнасиловать меня хотел. Козлина!

Пристально оглядев ее зареванное лицо со ссадинами и припухшей щекой, Тим присвистнул, переглянулся с Генкой, и от его слов она оцепенела:

— Добей мудака. Один хер, не жилец, легкое, видно, зацепила. Только тихо, без шума. — и, ухватив едва живую от страха девчонку, рывком поднял на ноги, — пошли-ка, подруга, отсюда. Перетерть надо кое с кем. По-хорошему, тебя бы за такие фокусы…

— А что же теперь… Со мной будет? — срывающимся шепотом спросила она, семеня впереди него в кухню. — меня же обвинят в убийстве! А если бы он выжил еще, зачем вот так…

— Рот закрой. — рявкнул Малой, толкнув её к раковине. — и мордаху вымой. Если б он выжил, тебя бы точняк закрыли. Знаешь, дура, сколько за мента бы впаяли? И плюс ты его грохнула из моей пушки, а мне щас зону топтать не время. Мозгами поработай, блять! Сиди тихо и не лезь, ты свое дело уже сделала.

Перечить она не решилась, села на подоконнике, и подобрала колени к груди, невидящим взором обводя улицу. Голова разламывалась, и понемногу наваливалась полнейшая апатия. Златка устала, не физически, хотя силы почти иссякли, её мучила душевная слабость.

Что она скажет матери? Если эти страшные люди сейчас помогут ей избавиться от трупа и замести следы, что взамен? Ведь Малой так просто вряд ли уже отпустит, и по всем параметрам выходило, что она собственноручно подписала себе приговор.

Да нет, глупости, если бы хотел убить её, она бы здесь уже не сидела. Из спальни грянул приглушенный хлопок, и она вздрогнула, сильнее обхватив колени дрожащими руками.

— … не перебивай, дай сказать! — между тем, с раздражением гаркнул Малой, придерживая мобильник плечом, и наливая в кружку воды из-под крана. — тема такая, один ваш кореш попал в напряг с какими-то отморозками, ему череп продырявили и кишки выпустили в заварушке… Ага, сдох… Да не, свидетелей нет…

При этих словах Тим оглянулся на Златку, и она ощутила холодок внутри.

— Короче, щас мы тебе трупака подбросим, а дальше уже сам думай, чё и как обставить… Не нервничай, Юрик, ты же мент, сука, мне чё, учить тебя делать грязную работу?! Жди, мы выезжаем.

Сунув телефон в карман кожанки, Малой коротко бросил:

— Приберись в хате. И не реви, слышь…

Она посмотрела на него, не зная, что сказать. Тим шагнул к ней, оперся ладонями о подоконник, и произнес:

— Мамке своей ни хрена не говори. Этого мудака не видела, когда домой пришла. Где он был, не знаешь. — она молчала и мужчина неожиданно протянул руку, коснулся её спутанных волос, налипших на щеки, убрал с лица. — давай, подруга, выше клюв и хвост пистолетом. Сопли подотри, помойся. И ротик свой на замке держи, уяснила?

Его большой палец прошелся по её нижней губе, задержался в уголке рта, и Златка замерла, совершенно сбитая с толку. Никто бить ее не собирался, и, тем более, убивать. Она часто заморгала, чтобы снова не зареветь, и Малой, усмехнувшись, подмигнул ей.

— Дверь за нами запри. Сочтёмся еще…