Бродяжка

Вот так… Ни нежных слов на прощанье, ни поцелуя… Она долго стояла у калитки, грустно глядя на угасающие вдали огоньки фар, а потом медленно побрела к крыльцу.

* * *

После неприятного инцидента с Антоном, Златке не очень хотелось идти в ресторан, но всё как всегда, упиралось в деньги, а найти работу с таким высоким заработком, предложенным Борисом, ей вряд ли удастся быстро. Ко всему прочему, бабушку всё ещё не выписывали из больницы, и девушка начала волноваться.

Хотя врач ничего не говорил по поводу здоровья Галины Афанасьевны, а лишь туманно объяснил, мол, возраст-то берёт свое, Злата поняла, что тут что-то не так. Сама Галина отнекивалась, и на все вопросы внучки только грустно улыбалась, повторяя, что Златке необходимо учиться быть самостоятельной и ни при каких обстоятельствах не верить матери.

Уж свою дочь бабушка знала как никто другой, да и Злата была полностью согласна в этом с ней — Ирину уже не изменить, а вот на какую-либо пакость та вполне способна…

Во вторник лил дождь. Проснувшись рано утром, Златка позвонила Галине и строго расспросила, как та себя чувствует. Убедилась, что голос у старушки бодрый, и со спокойной душой начала собираться в ресторан. Боб предупредил, что недельку — другую ей придется позаниматься с наставником, а потом уже приступать непосредственно к своей работе. Златка втайне надеялась, что сможет произвести впечатление на публику, обычно посещающую «Ностальгию», и среди богемного общества пролетит слух о необычной музыкантше. А там глядишь, ею заинтересуется некий творческий спонсор…

С грустью взглянув на дисплей телефона, девушка проинспектировала содержимое шкафа. Малой не позвонил за минувшие два дня ни разу, а она так хотела услышать его голос. Пожалуй, это становилось её зависимостью — непременно поговорить с Тимом хотя бы на расстоянии, просто удостовериться, что она не выдумала его, и он реален.

Конечно, следовало признать горькую истину — для Малого она ничего не значит, обыкновенная девчонка ниоткуда, с которой он время от времени спит, но Златка страстно желала стать для него той, без кого он не сможет жить. Он взрослый мужчина, связан с криминалом, и, само собой, никогда не будет относиться к ней серьезно, и всё же, она продолжала мечтать о нём. Глупо и наивно, но мечта эта вытеснила всё прочие, и девушка, впервые познав мужское внимание и ласку, неожиданно очень сильно привязалась к этому человеку. Словно бездомная собачка, которую все пинали и ругали, а потом вдруг кто-то пожалел и проявил искреннюю заботу.

Она не знала, что так влекло её к Тиму, но эта тяга была сильнее всяких доводов разума. Кто она для него — просто никому не нужная бродяжка!

* * *

Златка увлеченно и послушно разучивала заданные педагогом сольфеджио, что не замечала стоявшего в дверях Бориса до тех пор, пока не раздались короткие демонстративно громкие аплодисменты. Резко обернувшись, она вскочила на ноги, и неловко задела локтем нотную тетрадь. Та спикировала на пол, девушка не решилась её поднять, уж очень неприятен был ей пристальный взгляд Боба. Он не шелохнулся, и лишь глаза его, холодные на некрасивом лице, казалось, полыхнули страстным огнем. Он медленно оглядел Златку, начиная с лодыжек, поднялся выше, и она поежилась, чуть не буквально почувствовав себя почти голой.

Быстро отбежала за стул с высокой резной спинкой, и спряталась за нею. Не ахти, какая ширма, но всё же…

— Браво, девочка! Ты уже делаешь огромные успехи, прилежно учишься, и меня это радует. — говорил Боб невозмутимо, и Злате почудилось, что он вот-вот просверлит в её груди дыру размером с блюдце. — позволь кое-что тебе показать…

Она не шевельнулась, когда работодатель прошествовал к фортепиано, и уселся на стул. Лишь тихонько отступила на шаг, чтобы не касаться его спины.

— Иди сюда. — повелительным тоном позвал Борис, оглянувшись через плечо.

— Вы же хотели что-то сыграть? Или поправить мою ошибку?

На его тонких губах мелькнула усмешка, и шрам на щеке стал багровым, ярко пересекая кожу. У Златки сразу противно заурчало в желудке от неприязни. Помедлив, она придвинула табурет и опустилась рядом с мужчиной. От Боба остро пахло кислой затхлостью пожилого, чем-то больного человека, и она поморщила носик. Даже дорогой одеколон не мог съесть эту отвратительную вонь.

— Клади сюда руки, — большие, волосатые у фаланг, пальцы Бориса накрыли крохотные пальчики Златки, и переместили на нужные клавиши, чуть вдавили. — вот здесь нажимай плавней, не надо топить их с силой. Вот так, аккуратно, ласково, этот инструмент не терпит сумбурности и фальши.

Звуки, извлеченные посредством их совместной игры, были действительно мелодичнее на слух, и Злата немного расслабилась. Может быть, она слишком напряжена и фантазирует много, а Боб не вынашивает никаких тайных планов относительно неё? Но он по-прежнему её беспокоил, и она покосилась на массивный драконий перстень.

Человек с драконом… Кто же из них, Малой или Боб, станет причиной её бед?

Боб поднялся, будто невзначай коснувшись руками плеч Златы, и она вздрогнула. Склонился к ней, негромко произнес: