Бродовский котел

Г. Г. Кузовкин, подполковник запаса ВЫСОКОЕ БЛАГОРОДСТВО

Дорога, которая ведет от окраины Львова на юго-восток, пролегает по высоким холмам и долинам. И автомашина все время делает резкие подъемы и спуски, словно лодка на крутых волнах. Миновали одно селение, другое, третье… Они все лежат в низине, защищенные от ветров и бурь лесистыми холмами.

А когда проехали километров тридцать, показалось местечко Свирж, раскинувшееся на высоком правом берегу речки.

Свирж… Маленькое местечко, затерявшееся среди лесов. А слава у него звонкая. О высоком благородстве жителей Свиржа в период боев с гитлеровскими захватчиками говорится в «Истории Великой Отечественной войны».

…Был ясный летний день, когда мы прибыли в Свирж. Неширокие улочки, одноэтажные белые домики. На их фоне уныло и хмуро выглядит стоящий на отшибе старый замок с массивными стенами, бойницами. Вокруг замка — вековые деревья, а дальше — зубчатая стена соснового леса.

Мы подъехали к конторе колхоза имени 40-летия Октября. Первым, кто нам здесь встретился, был колхозный бригадир Леон Иванович Палько. Он — фронтовик, сражался с гитлеровцами в Карпатах, затем на венгерской земле. Потом знакомимся еще с одним фронтовиком. Это кладовщик Иосиф Михайлович Демкович, кавалер ордена Славы III степени.

— Помнят ли у вас о том, как в июле сорок четвертого года здесь, в Свирже, местные жители спасли жизнь многим советским воинам? — спрашиваем у своих собеседников.

— А как же, конечно, помнят, — ответил Палько. — Хотя и давно это было, но об этом знают все.

— Недалеко отсюда живут Прокофий Иванович Дацко и его дочь Ядвига, — говорит Демкович. — Они многое могут рассказать.

Завернули мы к домику, где проживает Ядвига Прокофьевна со своей семьей. Тут был и ее отец Прокофий Иванович. Он живет в другом доме, но часто наведывается к дочке. Многое, как сказал он, выветрилось у него из памяти, а вот то, что происходило в войну, хорошо помнит.

В один из июльских дней сорок четвертого года прогремели бои за околицей. Проносились в небе самолеты. И под этот грохочущий гул, свист, вой, отогнав гитлеровцев, в местечко вступили воины Красной Армии.

— Наши! Наши! — радовались местные жители. Выносили советским бойцам яблоки, молоко, ягоды.

В местечко завезли около 70 раненых бойцов и командиров. Разместили их в бывшем графском замке. Женщины принесли белье, простыни. Организовали уход за ранеными…

Но жители не знали тогда, как развертывались боевые события. А было так. Свирж освободили воины 6-го механизированного корпуса. Немцы, откатываясь дальше, на запад, перед фронтом наступающих войск, проникли в тылы 6-го механизированного корпуса и временно вновь захватили Свирж.

В местечке люди ахнули: снова гитлеровцы, снова начнутся грабежи, насилие, убийства. Все переживали за раненых бойцов. Ворвутся в замок фашисты — не избежать кровавой трагедии.

Раненых сразу же переместили в подвал и другие потайные места здания. А ночью местные жители забрали бойцов по домам и спрятали кто как мог.

— Я тоже принес домой одного, — вспоминает Прокофий Иванович. — Танкист. Рана на ране, еле дышит. Переодели его в чистую одежду, уложили в постель прямо в квартире. Знали: нагрянут фашисты — не помилуют, расстреляют и танкиста, и нас. Но желание спасти советского воина было сильнее. К счастью, обошлось благополучно… Расскажи, Ядвига, как ты выдержала бой с нагрянувшими в дом фашистами.

Женщина вздохнула. Нелегко вспоминать трудное военное время.

— Лежит раненый в постели, хлопочем возле него, — рассказывает Ядвига. — И вдруг вваливаются два фашиста: «Кто это есть? Русский солдат? Большевик?» — Один гитлеровец вытаскивает пистолет, второй начинает срывать одеяло с больного. Я встала возле него, расставила руки: «Это мой муж! Не дам! Убейте меня, а его не отдам! Больной он тифом!» — Плачу. А ко мне жмется пятилетняя дочурка и тоже — в слезы: «Не трогайте моего татка!» — кричит.

— И я все время твержу, что это муж дочери, — дополняет сказанное Ядвигой Прокофий Иванович. — Господами фрицев называю, кланяюсь им, лишь бы отцепились. А они не верят, хоть кол на голове теши… Но, наконец, отошли от кровати. Один из них, видно старший по званию, говорит: «Пойдем проверим, чей это муж, а завтра вернемся сюда. Если обман — всех к стенке. Понятно?»

Всю ночь семья не спала. Как быть? Что предпринять? Немцы придут вновь — тогда добра не жди. Решили спрятать раненого в сарае.

В куче сена Ядвига вырыла углубление, принесла постельное белье. Сюда и поместили воина.

На следующий день пришли в дом те же гитлеровцы: «Где русский? Где большевик?» — А Ядвига в слезы: «Ваши забрали. Час назад приходили, увели…» — плачет, слезами заливается. Но не такие фашисты, чтобы поверить на слово. Стали искать. Обшарили кладовую, чердак. Переволновались мы.

Но обошлось благополучно. Как раз сарай выпал из поля зрения гитлеровцев. Они ушли ни с чем. Жизнь советского воина спасена!