Бродский глазами современников

Шварц следует христианской традиции в ее барочном варианте, осложненном античной символикой, персонификацией мифа и своеобразным юмором. Увлекательные сюжетные ходы ее мистических поэм нарушают привычные связи и отношения (смотрите, например, "Бестелесное сладострастие", "Элегия на рентгеновский снимок моего черепа"). Регулярные метрико-синтаксические конфликты, интонационные перебои и аритмия дыхания сопровождают ее исследования крайних состояний мира ("мрак чреватый светом") и человека (ее излюбленный оксюморон — "смертожизнь"). Описывая земные и неземные ужасы, Шварц, похоже, вымолила право "заблуждаться и искать", о котором просил Бога Лессинг.

Стихи Шварц переведены на многие европейские языки. В 1995 году "Пушкинский фонд" издал ее сборник "Песня птицы на дне морском". В 1996 вышел в свет новый сборник "Mundus Imaginalis (Книга ответвлений)" (СПб).

ХОЛОДНОСТЬ И РАЦИОНАЛЬНОСТЬ

Интервью с Еленой Шварц

3 мая 1990, Ленинград

Вы — один из самых известных на Западе современных ленинградских поэтов. Там вышли ваши первые три книги стихов. В Советском Союзе вышла пока всего одна очень тоненькая книжка[300]. Не от плохого ли знания вашей поэзии советские критики вас упрекают в претензии на интеллектуальность, в зашифрованности смысла, сложной ассоциативности?

Человек, который это написал в "Литературной газете", видимо, просто вообще меня не читал[301]. Меня ругают за другое: за неорганизованность стиха, за неаккуратность якобы, за мистицизм, с их точки зрения. Вот сейчас появилась рецензия на мою первую советскую книжку во втором номере "Октября". Рецензия не очень хорошая, но она интересна тем, что ее написал какой-то человек из Свердловска, совершенно мне неизвестный провинциальный критик, но он хоть что-то все-таки понимает[302].

В какой степени вы серьезно относитесь к критике ваших стихов?

Ни в какой. Для меня нет ничего более тягостного, чем читать эту критику.

И вы ее обычно игнорируете?

Мне иногда бывает интересно что-то, это обычно какая-то фраза, что-то тонко подмеченное, а какие-то длинные рассуждения о стихах меня не интересуют.

"Стороны света" очень тоненькая книга ваших стихов. Что еще планируется издать в Советском Союзе?

В "Советском писателе" через год примерно выйдет книга "Поэт". Там будет "Лавиния" и маленькие поэмы, не все, правда. И еще в одном, не государственном, издательстве сборник моих стихов выходит[303].

И это без трудностей? Вам не нужно было их пробивать?

Абсолютно. Меня пригласили. Я вообще никогда ничего не пробиваю и никому ничего не предлагаю. В "Звезде" у меня сейчас подборка стихов появится в шестом номере[304]. В "Дне поэзии" два стихотворения напечатали[305]. Тут они сами выбирают. Как правило, они выкидывают самые лучшие стихи.

И вы разрешаете?

А что же сделаешь? Сейчас я просто такие стихи стараюсь давать, чтобы хоть что-то осталось. Я заметила, что за годы самиздата произошли странные замены в стихах, смещения, которые почти невозможно восстановить. У меня есть одна знакомая, у которой гениальная память на стихи. Она нашла вот в этой маленькой книжке[306] 15 неправильностей и показала мне. Действительно, я убедилась что она права. Я просто уже забыла.

Это, конечно, плата за то, что вас так долго не печатали?

Да, да.

А как много ошибок в американских книжках?

Огромное количество: пропущенные строки, стихи соединены вместе искусственно и т.д.

Сколько вариантов стихотворения вы отвергаете, прежде чем останавливаетесь на каком-то одном, окончательном?

У меня не бывает вариантов. Стихотворение пишется сразу. Я не труженик, я не работаю как полагается. Я в основном в ванне все сочинила. Когда я печатаю стихотворение на машинке, я что-то исправляю, что-то прибавляю.

И вы не возвращаетесь к написанному через несколько месяцев, через несколько лет?

Очень редко, может, какое-то слово исправлю.

Чьи незакавыченные цитаты можно заметить в ваших стихах?